Мэгги заглянула туда единственный раз – в день переезда. Чердак был душный и пыльный, и она отпрянула, чувствуя приближение приступа аллергии. Она, должно быть, сказала об этом Люси, когда показывала дом.

– Так вы решили, что я смогу быть вам полезной, и поэтому подружились со мной?

– Я знала, что мне потребуется друг, надежный во всех отношениях, даже защитник. А вы как раз очень подходили для этой роли. Спасибо вам за все, что вы говорили обо мне. Спасибо, что мне верили. Убийства и мне тоже не в радость. Какая жалость, что все закончится подобным образом!

– Нет, не надо! – взмолилась Мэгги. – О господи! Не делайте этого. Я ничего не скажу. Обещаю.

– Ну еще бы, сейчас, когда вы дрожите от страха, вы можете обещать что угодно, но стоит мне уйти, страх у вас пройдет и вы все расскажете полиции. – Люси вытащила ремень из джинсов.

– Что вы делаете?

– Я же сказала вам. Я буду очень нежной. Вам нечего бояться, почувствуете легкую боль, а потом просто уснете.

– Нет!

Кто‑то заколотил во входную дверь. Люси застыла на месте, а Мэгги затаила дыхание.

– Тихо, – прошипела Люси, зажимая рукой рот Мэгги. – Сейчас уйдут.

Но грохот в дверь продолжался. Затем раздался голос:

– Мэгги! Откройте, это полиция. Мы знаем, что вы дома. Мы говорили с вашей соседкой. Она видела, как вы вошли в дом. Открывайте, Мэгги, нам надо поговорить. Это очень важно.

Мэгги увидела, что лицо Люси исказилось от страха, ее ладонь так сильно давила на рот Мэгги, что та не могла вздохнуть, не то что крикнуть.

– Мэгги, она с вами? – раздался из‑за входной двери голос Бэнкса.

Мэгги узнала: тот самый детектив, на которого она злилась. Господи, если он не уйдет, если вышибет дверь и освободит ее, она на коленях попросит у него прощения и сделает все, как он велит.

– Кто у вас там, Мэгги? – продолжал кричать Бэнкс. – Ваша соседка видела девушку‑блондинку. Это Люси? Она изменила внешность? Люси, если вы там, учтите, нам известно все о Кэтлин Мюррей. У нас к вам много вопросов. Мэгги, спуститесь вниз и откройте дверь. Если Люси с вами, не доверяйте ей. Мы думаем, она прячет в вашем доме пленки.

– Спокойно, – приказала Люси и вышла из комнаты.

– Я здесь! – сразу же истошным голосом закричала Мэгги во всю силу легких, хотя не была уверена, что люди за дверью услышат. – И она здесь! Люси хочет убить меня! Пожалуйста, помогите!

Люси снова появилась в спальне, по ней было незаметно, что крики Мэгги ее напугали.

– Что мне делать? – ни к кому не обращаясь, спросила она, скрестив руки на груди. – Мне нельзя в тюрьму, я не выдержу в запертой клетке.

– Люси, – обратилась к ней Мэгги, стараясь говорить как можно более спокойно и невозмутимо. – Развяжите меня и откройте дверь. Впустите их. Я уверена, они проявят к вам снисхождение. Они поймут, что вы нуждаетесь в помощи.

Но Люси не слушала. Она ходила по комнате, бормоча что‑то себе под нос. Мэгги сумела разобрать только слово – «клетка», Люси повторяла его снова и снова.

Три минуты спустя снизу донесся громкий треск – это полицейские сокрушили входную дверь, – а затем на лестнице послышался топот ног.

– Я здесь! – вскрикнула Мэгги.

Люси посмотрела на нее – почти с сожалением, подумала Мэгги, – и сказала:

– Постарайтесь не вспоминать обо мне с ненавистью.

Она разбежалась и, подпрыгнув, головой нырнула в окно спальни, увлекая за собой дождь осколков.

Мэгги в ужасе закричала.