— Самое главное, настоящая Лейя в это время находится на другом конце Галактики, чему есть туча свидетелей, — сказала Осока. — И про корабли на Альдераане никто ни сном, ни духом.

— Нас-то за них не потянут? — поинтересовался пилот. — Выяснят, что купила их наша корпорация…

— Мы их ещё две недели назад сдали на слом, — подмигнула Осока. — Пусть фирму по утилизации и таскают. Если найдут.

— Почему бы тогда, действительно, не передать их за астросферой? — спросила Падме.

— Требовала отработки сама схема похищения. Смотрите, сколько подводных камней выявили! В другой раз таких ошибок уже не допустим. А если бы не вышло, то и ладно. Этот утиль особо не жалко. Было бы куда хуже нарваться при передаче партии современных и дорогих кораблей.

— Да ты стратег, милая, — сказал я.

— Не я. Изначальная мысль принадлежит Корки. Я только придумала, где именно.

Тогда мы ещё не знали, что в последующие годы подобные операции нашей корпорации придётся проворачивать довольно часто, изобретать разные обстоятельства, чтобы не вызывать у имперцев подозрений. А «спектакль на Лотале» в командном секторе станет именем нарицательным.

Настоящая Лейя Органа Скайуокер Наберри даже не подозревала, на карте какого захолустья следует искать дыру под названием Лотал. Её день был наполнен значительно более важными событиями. Сегодня она позволила себе поспать немного подольше, в школе по расписанию значился свободный день. Учеников выпускного класса старались меньше загружать занятиями, зато давали больше заданий для самостоятельной работы. Некоторые  посвящали этим заданиям и свободный день, и идущий перед ним выходной, а потом отправлялись тусить и развлекаться на весь вечер, как, впрочем, и в учебные дни. Только не принцесса Лейя. Прилетев из школы домой, во дворец, она не расслаблялась, а усаживалась заниматься. В учебные дни её редко можно было встретить в компании, клубе или театре. Зато после трёх дней учёбы у неё появлялись целых два выходных, когда о школе можно вообще не думать. Кто был более прав? Сложно сказать, важно то, что принцесса и её верная подруга Винтер Сельчу в этом году заслуженно считались лучшими в классе, а былые лидеры с их графиком «ни дня без веселья» скатились к середине списка.

Завтрак проходил, по традиции, в предназначенном для этой цели небольшом зале. Кроме самой Лейи и Винтер, на нём не присутствовал никто: сенатор Бэйл Престор Органа заседал на Корусанте, Бреа Антиллес-Органа с раннего утра занималась государственными делами, а три сестры сенатора не привыкли вставать так рано. Спешить подругам было некуда, они неторопливо ковырялись ложками в своих тарелках и оживлённо беседовали.

— Не заводись ты так, — говорила Винтер. — Ну, не взял тебя отец на гуманитарную миссию. Наверно, там может быть опасно, террористы какие-нибудь. Или условия неподобающие для девушки.

— «Условия»! — воскликнула Лейя громче, чем следовало. Согласно этикету, они сидели на противоположных торцах длинного стола, и приходилось немного повышать голос, чтобы быть услышанными. — Для беженцев, стариков, детей подобающие, а для нас нет? Чем мы лучше них?

— Ничем.

— Вот. Условия это только предлог. Он никогда меня не берёт. Почти, В прошлом году один-единственный раз и в этом один. А я могла бы делать что-то полезное! В том числе, сама. Я уже столько знаю! Зря, что ли, мы с тобой изучаем местные этикеты, обычаи? Кроме того, среди беженцев много женщин, их нужды я пойму лучше, чем отец.

— Неужели? — ехидно прищурилась Винтер. — Тебе довелось потерять мужа? А детей у тебя сколько?

— Это всё частности! Мужчинам, в любом случае, нас не понять.