— Не знаю, — ответила Линн. И посмотрела на Хаммета.

Тот встал с места с раздраженным и упрямым выражением лица и вышел из комнаты.

Прошло несколько минут. Томпкинс надел наушники и снова начал проигрывать пленку. Остальные сидели в полной тишине. Миссис Блэйк дремала. Коул достал какие-то бумаги из портфеля и теперь их просматривал.

Наконец вошел Хаммет, держа в руке один-единственный листок бумаги.

— Огнетушитель нашли, — сказал он, надел очки и прочел. — Его зарегистрировали и отправили в ангар на ремонт. Наша команда сейчас еще там, на площадке у самолета. — Он взглянул на часы. — Думаю, я еще успею дозвониться до кого-нибудь из них. Разница во времени в нашу пользу. Попрошу, чтобы его взяли из ангара и немедленно отправили к нам сюда для проверки.

Снова вмешался Коул:

— Но у меня здесь документировано: огнетушитель проверен в «Данинге» перед отправкой самолета.

— Я не сомневаюсь, что вы все проверяете перед отправкой каждого своего самолета, — сказал Дэггет. — А вы уверены, что это тот самый огнетушитель? Он ведь мог его и заменить.

— Тогда я еще раз повторяю свой вопрос, — сказал Коул. — Вы, кстати, на него так и не ответили. К чему столько хлопот? Зачем такой хитроумный план? Если его цель была взорвать самолет, почему было просто не подложить бомбу?

Несколько секунд Дэггет колебался, прежде чем ответить. Все смотрели на него. Все, кроме Линн. Она внимательно изучала носки своих туфель. Он попытался придать своему голосу уверенность, но вместо этого почти шепотом произнес:

— Он старался, чтобы мы не разгадали, что произошло с самолетом. Потому что меньше чем через неделю он собирается все повторить.

Глава шестнадцатая

В среду утром Дэггет проснулся в одиночестве. Накануне вечером, ложась спать, он думал о Кэри. Он бросил ее в этот вечер, сбежал от нее…

У Кэри была нелегкая жизнь. Выйдя из рабочей среды, она поднялась до респектабельного уровня. И этот уровень ей необходимо было сохранить. Она обожала загородные дома, пикники, новые машины. Новая машина каждые два года — таков был ее идеал. И конечно же, Йельский или Принстонский университет для будущих детей.

Что касается Дэггета, он только хотел, чтобы все было по-другому. Чтобы его единственный сын снова был здоров и мог ходить. Чтобы опять можно было весело и беззаботно смеяться. Чтобы вернулось его прошлое, но без горя и смертей. Будущее его пугало.

Все, больше не думать об этом, приказал он себе. И пошел варить кофе. Правда, он почти никогда не выполнял то, что приказывал себе.

Он громко окликнул Дункана.

— Я здесь, па, — отозвался сын. — Пока еще никуда не ушел.

— Да я просто проверял, проснулся ли ты.

— А я просто пошутил, па. Ты понял?

Дэггет пошел в ванную, принял душ, потом стал наливать воду для Дункана. Все как обычно. Прошел в комнату сына. В отличие от многих сверстников Дункан оклеил стены не фотографиями кино- или рок-звезд, а снимками с автографами спортивных комментаторов. На ночном столике лежали последний номер журнала «Спорт» и книжка под названием «Ревущая долина» — бестселлер об истории американского студенческого футбола. На книжных полках в беспорядке навалены дешевые издания в мягких обложках — все сплошь биографии знаменитых спортсменов.