— Глеб! — крикнул сверху Юрий Петрович. — Глеб, вы живы?!

Корсак открыл глаза и посмотрел на светлый квадрат, из которого бил лучик фонаря. Упав Глебу на лицо, луч заставил его снова зажмуриться.

Глеб попробовал пошевелить руками и ногами. Затем перекатился на живот, уперся руками в пол и тяжело поднялся на ноги. Правое плечо болело, правая ладонь была ободрана в кровь, но главное — обошлось без переломов и сильных ушибов.

— Глеб! — снова крикнул библиотекарь. — Как вы?!

— Могло быть и хуже, — хрипло ответил Корсак.

— Что?!

— Я в порядке! — крикнул Глеб.

— Слава богу! — с облегчением воскликнул Клинков.

Глеб посмотрел под ноги. На полу что-то блеснуло. Он нагнулся и осторожно коснулся пальцами блестящего предмета. Это было серебристое колечко. Оно застряло между досками настила. Глеб зажал его между большим и указательным пальцами, вырвал из щели, поднял и поднес к глазам.

Колечко было сделано из узкой полоски серебристого металла. Сбоку к нему довольно грубо был приделан черный камушек. Глеб провел пальцем по камушку и нащупал что-то вроде гравировки.

— Юрий Петрович, светите ровнее! Не дергайте фонариком!

— Я стараюсь!

Глеб напряг зрение и действительно различил на черной, мерцающей поверхности камушка искусный рисунок. Это было крохотное изображение головы в профиль — вроде бы человеческой, но с чуть вытянутым, по-звериному, лицом и без ушей.

Сверху донесся шорох, луч фонаря дернулся и резко ушел в сторону, а затем стремительно очертил стены подвала, на мгновение вырвав из мрака шкафы, уставленные сосудами и статуэтками, и черный провал двери, обложенный каменной кладкой, а потом под ногами у Глеба что-то громко стукнуло, и подвал погрузился в темноту.

— Юрий Петрович! — позвал Глеб.

— Простите! Я уронил фонарик! Вы целы?!

Корсак тихо чертыхнулся, затем сунул колечко в карман, опустился на пол и пошарил по полу руками. Фонарик он нашел почти сразу, вернее — несколько его частей.

— Что там? — крикнул Клинков.

— Ничего! — крикнул в ответ Глеб. — Разлетелся вдребезги!

— Боже! Простите, ради бога! Я сейчас! Сейчас я что-нибудь придумаю!

Сверху снова донеслись шорохи. А затем Глеб услышал топот — библиотекарь побежал за помощью.

Глеб немного постоял на месте, размышляя, что же делать дальше. Потом, растопырив руки, осторожно двинулся с места и пошел вперед, туда, где успел увидеть открытую дверь.

Пальцы его коснулись холодной каменной кладки. Глеб сдвинул руку, и она провалилась в прохладную пустоту дверного проема.

— Черт, — с досадой и усмешкой пробормотал Корсак. — Мобильник!

Глеб быстро достал из кармана пиджака мобильный телефон и включил экран. Тусклый свет дисплея высветил черный вход. Глеб пару секунд помешкал, а затем шагнул в неизвестность.

Проход стал чуть уже, но пока еще в нем вполне хватало места, чтобы идти, не сгорбившись и не задевая плечами стены. В начале пути Глеб засек время, и теперь получалось, что он передвигался по тоннелю уже больше двадцати минут.

Поначалу он не испытывал ничего, кроме любопытства, потом, когда выяснилось, что длина тоннеля не десять и даже не тридцать метров, к любопытству добавилось удивление. Но постепенно любопытство и удивление стали сменяться тревогой.

Экран мобильника потускнел. Глеб глянул на дисплей и увидел картинку с перечеркнутой батареей. У аккумулятора заканчивался заряд.

— Ничего, — бодро сказал себе Глеб, — минут на пятнадцать хватит, а там разберемся.