– Да, полковник. Мне надоело. Мартин и его друзья целыми днями поддерживали меня в состоянии транса, пытаясь посредством визуализации определить места, откуда бы мы могли с большим успехом наладить контакт с их высокими покровителями. Многие месяцы я провела взаперти в комнате, неотрывно глядя на камни и указывая на то, что они называли порталами. Географические точки, где эта связь с божественным началом могла бы протекать более успешно. Вы представляете, как это было мучительно для меня? Я ощущала себя подопытным кроликом! Пленницей собственного мужа! Едва я сообщала им координаты, как мы тотчас же срывались с места и отправлялись туда. Мы исколесили всю Европу перед нашим возвращением в Сантьяго.

– И вас одолела усталость.

– Ну да, – уточнила я. – Только этому поспособствовала еще одна маленькая деталь.

– Говорите, прошу вас.

– Мартин воспитывался в протестантском окружении, не слишком приверженном религии, я же, напротив, происходила из традиционной католической семьи. В конце концов все последовавшие за нашей свадьбой эксперименты, целью которых было заставить камни двигаться или подавать сигналы, все попытки вводить меня в транс перед адамантами – все это напугало меня до крайности. Их настойчивость стала казаться мне кознями дьявола. Мы бездумно играли с непознанными явлениями природы. Так что… – запнулась я, – незадолго до его отъезда в Турцию, после пяти лет непрерывной работы с адамантами, мы поссорились.

– Из‑за камней?

– Я сообщила ему, что сыта по горло его ведьмовскими штучками и что отныне никогда больше не стану помогать ему. Что эксперименты закончились раз и навсегда. По крайней мере для меня. Я чувствовала, что муж меня просто использует. Это было ужасно.

– Полагаю, ваш отказ огорчил Мартина?

– Больше чем вы способны себе представить, – подтвердила я. – Когда муж понял, что мое решение непоколебимо, он решил в целях безопасности изолировать меня от адамантов. Мой камень он оставил в укромном месте, которое мне не назвал. А свой забрал в Турцию, в один из пунктов, обнаруженных в ходе наших исследований. Его он тоже хотел спрятать. Мартин пообещал, что с камнями будет покончено, что никто больше не дотронется до них и не использует в каких‑либо магических ритуалах. Хотя он предупредил меня, что необходимо соблюдать осторожность. Он был одержим идеей о том, что ни один человек на земле, за исключением его самого и членов его семьи, не должен в будущем заполучить эти камни в свои руки. Поэтому он их и разделил.

– Но сейчас нам понадобится адамант, чтобы найти Мартина.

– Нам понадобится? – Столь навязчивое давление со стороны полковника изумило меня. – Что заставляет вас думать, что камень нужен для спасения Мартина? К черту эти проклятые булыжники!

– Полагаю, вы ошибаетесь, сеньора, – произнес он крайне серьезно.

– Нет. Не думаю.

– Сеньора Фабер, я постараюсь вам это объяснить в максимально доступной форме. Если ваши талисманы в действительности таковы, как вы говорите, возможно, перед нами некий минерал внеземного происхождения, способный производить высокочастотное электромагнитное излучение, причем одинаковое в обоих камнях. Наверняка Мартин об этом знал. Если бы нам удалось заполучить адамант, спрятанный вашим мужем перед отъездом, мы бы исследовали его в наших лабораториях, определили точную частоту его излучения и попытались отыскать излучение с такими же характеристиками в районе Арарата, где похитили Мартина. А затем, определив его местонахождение по спутникам, послали бы специальную группу захвата, чтобы освободить его.

– Вы говорите со мной словами из фантастического романа, полковник.