Лаура подумала, что точно так же было разбито ее собственное сердце, когда она оставила ребенка, но вслух этого не сказала.

Словно прочитав ее мысли, Дэвид произнес:

– Даже если ты проглотила ее сказку про Глэдис, мне все равно трудно понять, почему ты пожелала оставить мне ребенка, если сама даже не хотела переступить порог моего дома... Ты сделала это потому, что это ребенок моего брата?

Лаура вздрогнула и опустила глаза.

– Нет, причина была не в этом.

Пристально глядя на нее, Дэвид ждал. Она понимала, что пришло время сказать ему правду, но не знала, как он воспримет ее.

– Может быть, ты помнишь, что я не хотела выходить замуж за Артура, – осторожно начала она.

– Я знаю, – перебил ее Дэвид. – Рано утром я зашел в твою комнату и прочитал записку, где ты писала ему: «Ты должен понять, что я не могу выйти за тебя, и запомни, что я никогда тебе этого не обещала...» Я понял, что ты говорила правду и помолвки не было. Лаура вздохнула.

– Но ты не обратил внимания?

– Нет, обратил. Я решил, что, когда Артур придет в себя, я разыщу тебя... Ну и дураком же я был! Я думал, что у нас с тобой нечто особенное, неповторимое... Представь, что я почувствовал несколько недель спустя, когда он объявил, что вы все-таки собрались пожениться! Почему ты передумала?

Лаура снова тяжело вздохнула.

– По двум причинам...

– Думаю, что одну из них я могу угадать. Ты согласилась выйти замуж, потому что была беременна?

– Да, – согласилась она. – А откуда ты знаешь?

– Ну, это нетрудно было понять. Вы поженились за семь месяцев до катастрофы, но ребенок родился абсолютно доношенным. Если ты не собиралась выходить за Артура, – добавил он тихо, – тебе следовало быть осторожнее...

Почти шепотом Лаура произнесла:

– Сэнди не дочь Артура.

Дэвид вздернул подбородок и ледяным тоном спросил:

– Тогда чей это ребенок? Или ты сама не знаешь?

Лаура сжала руки так, что побелели костяшки пальцев.

– Разумеется, знаю. Она твоя! Это главная причина того, что я позволила ей остаться у тебя.

Дэвид некоторое время переваривал услышанное, потом его острый, как шпага, ум начал проверять правдивость ее заявления:

– По времени совпадает... Но как я могу быть уверен, что это мой ребенок, если ты спала с нами обоими?!

– Ты – единственный мужчина, с которым я спала.

Дэвид был потрясен.

– Если это правда, то Артур должен был знать, что ребенок не от него. Или ты скрыла от него, что беременна?

– Нет, он знал о моей беременности. Он знал, что ребенок не от него. Но он не знал, чей он...

– И все равно был готов на тебе жениться? Он, должно быть, сошел с ума! Но если ты знала, что это мой ребенок, как ты могла выйти замуж за кого-то другого?! Этого я никогда не пойму.

– Я сначала не хотела. А когда Артур продолжал настаивать, сказала ему о беременности. И представь себе: вместо того, чтобы огорчиться, он обрадовался! Он сказал: «Это просто чудо. Это ответ на мои молитвы... Мы скажем всем, что ребенок от меня. Я буду заботиться о вас обоих. У нас будет семья».

Я все равно отказывалась, и тогда он сообщил мне то, что никогда не говорил никому на свете. Артур был не в ладах со своей сексуальной ориентацией и тщательно скрывал это ото всех, особенно от своей матери. А Шарлотта, как назло, постоянно спрашивала его, почему он не заведет себе подружку и не женится... Он страдал от этого, ему так хотелось познакомить ее со мной. Когда я надавила на него, он признался, что хочет жениться ради того, чтобы мать от него отстала.