Если только... только...

Голова взрывалась. Отказывалась додумывать мысль до конца...

...Холодная рука Дины хлопнула меня по горячему бедру. Я подпрыгнула на одеяле.

  Яна, ну поехали со мной в Египет!

  Египет...   прошептала я. Голос звучал, как из под земли.

Причем тут Египет?! Какое отношение та наша осенняя поездка имела к гибели Антона?! Я не понимала, что хотел лабиринт. Я не...

Что то стряслось с картинкой. Волга застыла, волны перестали накатываться на берег, застыли, как на многочисленных фотографиях этого места разных лет. Я перевела взгляд на подругу. Дина не шевелилась. Стала частью снимка, мгновения, навсегда пойманного фотокамерой: взметнувшаяся от ветра прядь волос, расплывшиеся в улыбке губы. Мир перестал быть миром. Ничего живого. И никого.

Только я одна...

Часть 7

Бум!

В меня полетели осколки разбившейся вселенной. Острые, опасные, способные искромсать плоть. С испуганным криком я инстинктивно прикрыла лицо, но как недавно на заснеженной дороге, ничего страшного не случилось. Меня чуть тряхануло, подбросило, как мячик, но приземление вышло мягким.

Во всех смыслах сразу.

  Уффф... Сели! Мы сели!   голос подруги звенел от радости. Передо мной предстал её бледный профиль.   Ненавижу тряску! Хуже перелета ещё...

Продолжение фразы потонуло в одобрительном гуле и аплодисментах. Пассажиры рейса из Шарм эль Шейха выражали благодарность пилотам, доставившим лайнер домой одним куском. И нас   перенервничавших из за сильной турбулентности в пути и неимоверно счастливых, что всё, наконец, закончилось.

Я закрыла глаза и снова открыла. Салон самолета никуда не делся. Новое воспоминания в разгаре. Прищурившись, глянула в темный иллюминатор. Здравствуй, родной город. Он встречал нас снегопадом. Сумасшедшее ощущение: утром купаешься в Красном море, вечером шагаешь под белыми мухами, и только холод напоминает, что они не мерещатся. Холод... Спускаясь по трапу, смену климата чувствуешь явственнее всего. Пронизывает насквозь, добираясь до каждой кости и каждой вены.

  Скорее!   Дина первой выпрыгнула из автобуса и побежала к зданию аэропорта. К международному терминалу   ещё старого образца, до капитального ремонта ко всемирным студенческим играм.

Я поспешила за ней, поднимая ворот пальто. Колючие снежинки царапнули загорелые щёки, не забывшие прикосновения жаркого египетского солнца. Ещё несколько шагов, и мы в тепле. Оказываемся в голове очереди, готовые к фейс контролю и «охотой» за багажом в надежде, что он не улетел на другой конец земного шара. Дине повезло больше. Её красный чемодан выехал одним из первых. Мне пришлось задержаться в ожидании своего темно синего. А ведь багаж сдавали друг за другом!

В прошлый раз я нервничала, вспоминая, куда отбывали пассажиры у соседних стоек регистрации в аэропорту Шарма. Теперь стояла спокойно. Знала, чемодан выпрыгнет на движущуюся ленту предпоследним. Промедление было на руку. Я хотела, чтобы время тянулось и тянулось. В зале ожидания нас с Диной встречал Антон, а я не была готова столкнуться с ним   призраком или видением   лицом к лицу. Увидеть его издали на пляже и то оказалось жестоким испытанием.

Он   часть воспоминания. Я   нет.

Мне больно, когда прошлое задевает даже по касательной.

  Яна, идём же!

Дина раздраженно помахала, ей не терпелось покинуть аэропорт. Стрелки часов приближались к одиннадцати вечера. День выдался длинным.

Я поплелась за ней, еле волоча ноги. И чемодан.

  Скорее! Смотри! Вон Антоха! С цветами!

Сердце заныло, заскулило не хуже пса, жаловавшегося недавно на энергетику психиатрической лечебницы.