Сотрудничества?! Ни за что! Я никогда не...

Мысль повисла недописанной строчкой. Беспощадные пальцы вцепились в волосы. Как пушинку оторвали меня от земли и швырнули прочь. Куда? Я не смотрела. Боль поглотила зубастой акулой. Ни сгруппироваться, ни глаз не открыть...

…Я очнулась на шершавом полу. В крохотном узком помещении размером со шкаф для одежды средних габаритов, лежащий на боку. С трудом сев, я едва не чиркнула макушкой потолок. Вытянула руки в стороны и уперлась ладонями в стены. Голова кружилась, единственным желанием было свернуться калачиком и проспать пару сотен часов. Но я не имела права на слабость. Следовало понять, где меня заперли.

Темно не было. Скорее, сумрачно. Я видела и себя, и неровные серые стены с разводами, как после потопа у жильцов сверху. Но не понимала, откуда берется подобие света. Руки тряслись, но я принялась ощупывать темницу, ища на намек на выход. Искала сантиметр за сантиметром, но не находила. Конструкция явно была цельной.

Замуровали?!

Обычно я не боялась замкнутых пространств. Сильнее тревожили необъятные помещения, как подземные гаражи, где за любым столбом могла прятаться неведомая опасность: маньяк с топором или мистическая нечисть, вроде чертей Клавдии. Но сейчас струхнула всерьез. Самой не выбраться, а воздух в крохотном каменном мешке закончится быстро. Если только он, как и свет, не поступает внутрь при помощи магии.

Опасаясь паники, я легла набок и постаралась дышать ровно. Тело ныло, глаза жгли слезы. Пережитый кошмар давал о себе знать, стремясь аукнуться грандиозным ревом. Дело было не в боли или страхе. Не в унижении. А в могуществе противника и моей беспомощности. На кой черт нужна магическая сущность, если темный маг движением мизинца способен превратить меня в марионетку. Я ничего   абсолютно ничего   не могла ответить. Даже предпринять ничтожную попытку защититься!

Я никто. Игрушка. Как та кукла с васильковыми глазами.

В глубине сознания звякнул колокольчик.

Магическая сущность?

Позвать её? Вдруг отзовется? Когда, если не сейчас?

  Вернись! Ну давай же! Давай!

Я ударила кулаками по шершавому полу.

Ни какого эффекта! Ноль! Если упрямая крылатая тварь не отзывается, когда мне грозит смертельная опасность, нет смысла вообще на нее рассчитывать!

Я закрыла заслезившиеся глаза, обняла себя руками.

Как же мерзко было на душе. Как же жалко себя!

Вместе со слезами пришла черная злость. Не на Литвинова. Он был моим палачом, неизбежностью, от которой не защититься, не спрятаться. На Устинова. Чародей спас мою сестру несколько месяцев назад, но мне   лично мне   не помог ни разу. Наблюдал, прощупывал, исследовал, как интересный образец. Щелкал по любопытному носу, усыплял бдительность никуда не ведущими разговорами. Приближал, когда требовали обстоятельства, использовал без зазрения совести.

А я еще жалела его. В сквере на скамье, слушая обрывки истории о великой любви. Он не заслужил сочувствия. Сам виноват. И девицу Лиду погубил, и Дементьевых следом. Они жертвы. Даже Аля. Но не чародей.

Как он посмел сравнивать мою боль со своей?! Антон погиб из за непрошеного дара, который палец о палец не желает ударять ради моего спасения! А чародей...

  Может не кнут, а пряник?   зазвучал в ушах голос Литвинова.

Я задохнулась от ужаса. Он вернулся. Всё повторится сначала. Боль   убийственная и всепоглощающая. Без шансов на спасение.

  Калечить тебя не обязательно. Можем договориться полюбовно.

Ни за что! Не с убийцей любимого!

Но где то на границе сознания зрела трусливая... нет, не мысль, а ее подобие. О возможности избежать пытки. Это так легко   сказать «да» сильному противнику.