Теперь она взрослая.

  Верно. Но стоит ли разрушать её мир? Узнать, что обожаемый дядя   бабушкин любовник...

  Ты не думаешь, что об этом Руфине расскажет Аркадий?

  Думаю. И боюсь.

В зале раздался грохот и громкие голоса. Мужчины вернулись после встречи с заключенным Симаковым. Внезапно. И шумно.

  Извини, не рассчитал.

  Серьезно?! С каких пор ты промахиваешься с перемещениями?

  Говорю же, не люблю тюрьмы! Выбивают из колеи.

Мы с Кариной поспешили в зал и застали неожиданную картину. Глеб Вениаминович потирал бок, Алексей Данилович виновато разводил руками. Стол был сдвинут, подсвечники, час назад используемые для гадания, упали. Один прямиком на пол.

  Ты в порядке?   спросила Карина сыщика.

  Да,   он хмуро крякнул.   Пара синяков меня не убьет.

  Не убьет,   согласился маг примирительным тоном.

Я обвела двух старых друзей оценивающим взглядом. Они не выглядели довольными вылазкой. И дело, кажется, было не только в нелюбви чародея к местам не столь отдаленным.

  Тупик,   ответил Глеб Вениаминович на не заданный вопрос Карины.

  Я бы так не сказал,   не согласился Алексей Данилович.   Нужно копать дальше.

  Время уходит.

  Знаю. Но я не теряю веры в благополучный исход,   он похлопал друга по плечу.   Пусть Виктор Симаков нам мало помог, его супруга точно должна знать, куда делся бубновый туз. Яна, доставайте перчатку. Вы отправляетесь со мной.

  Но...   попытался возразить сыщик.

  Нет, Глеб. Ты останешься здесь. Прости, но сегодня ты не контролируешь эмоций. К тому же, сейчас мне больше пригодится помощник с магическими способностями.

Если удаву и было неприятно, виду он не показал. Я тоже не стала противиться воле чародея. Во первых, речь шла о жизни Руфины. Во вторых, сыщику с Кариной стоило побыть наедине. Их единственный день в году стремительно пролетал. Состоится ли следующий, никто не знал.

Прежде чем взять меня за руку, Устинов посмотрел на влюбленных. Я могла поклясться, что в зеленых кошачьих глазах промелькнула грусть. И понимание. История Глеба и Карины расстраивала чародея и, возможно, бередила собственные раны. Живя столько лет на свете, он должен был пережить не одну потерю. Не мог же он ни разу не влюбляться за долгую жизнь.

Но Алексей Данилович быстро взял себя в руки. Не прошло и десяти секунд, как он преобразился, глянул по деловому.

  Идёмте, Яна. Нам предстоит ещё одна беседа.

****

Я не успела спросить о месте прибытия, а, открыв глаза, удивленно завертела головой. Мы оказались в медицинском учреждении. В одной из платных клиник города. Я здесь бывала раньше. Не в качестве пациентки, а по работе, писала рекламу о современных методах лечения.

Удивительное дело, мы появились из ниоткуда прямо перед регистратурой, у которой, несмотря на выходной день, собралась очередь из желающих за умеренную плату попасть на консультации к докторам. Однако ни один из десятка клиентов не обратил на нас внимания. Словно мы, как и все вокруг, вошли через дверь.

  Жена Симакова   пациентка?   спросила я, машинально глядя на настенный экран, на котором сменяли друг друга портреты врачей.

  Нет. Доктор. Невролог. У неё сейчас приём.

  Что поведал заключенный? Рассказал слезливую историю, как благоверная присвоила ценного туза?

  Супруг не подозревает об истинной ценности карты, хотя и считает раритетом. Она, действительно, старая.