Что то случилось?

  Нет нет,   поспешил заверить Ваня.   Я звоню по просьбе Алексея Даниловича.

  О!   усмехнулась я гневно.   Сам он позвонить не в состоянии!

На том конце смущенно крякнули.

  Так и есть,   пояснил парень извиняющимся тоном.   Шеф пока не с нами. Заранее попросил меня в среду обзвонить народ и предупредить, что ждет всех в четверг в магазине   к семи часам. Вы придете?

Но я молчала.

  Яна?

  Информацию вы передали, остальное не ваша забота.

Я оборвала связь, не дав парню отреагировать на отповедь. Постояла в коридоре, чтобы собраться с мыслями и настроиться на рабочий лад. Я не была уверена, что поступаю правильно, отказываясь от встречи с Устиновым и его помощниками. Но что то мешало присоединиться к команде магов, упорно не давало принять ни силу, ни обстоятельства.

Сделав глубокий вдох, я вернулась в кабинет. Устроилась за столом, уткнулась в монитор и непременно бы преступила к работе, если б в здании не отключилось электричество, оставив нас в кромешной тьме. В столь мерзкой, что на душе заскребли собратья Жозефины Симоны.

  Отлично!   возмутился сбоку голос Фариды.   Половина народа без конца твердит о нечисти, теперь и остальные в неё поверят!

Ответить моей соседке по парте никто не успел. Кабинет огласил истошный визг Алсу.

  Привидение!   заголосила она.   Ой, мамочка!

  Бестолочь!   рыкнула Фарида, но подавилась следующим ругательством и, судя по звуку, врезалась в стену «задним ходом».

  Ай! Ай ай ай!   запричитали у правого окна   там, где сидела Лена, но голосом с перепуга совсем непохожим на Ивушкину. Следом раздался глухой удар   с такими обмякшие тела в обмороке приземляются.

Я хотела кинуться приводить в чувство коллегу, надеясь не наткнуться в темноте на особенно острый угол (из тех, что подворачиваются в самые неожиданные моменты и оставляют болезненные синяки). Но шагов через пять ноги сделались ватными и неподатливыми. Я покачнулась, протестующе взмахнула руками и осталась стоять, приклеенная к офисной плитке. Всё на свете утратило смысл. И логику тоже.

Странно, но из всех сотрудников, которым не посчастливилось в этот вечер оказаться в редакции, я увидела её  позже всех   мерцающую фигуру в белом бесформенном одеянии, стоящую на подоконнике лицом к стеклу. Ох, мамочки! Вот уж точно сердце в пятки ускакало. Или не совсем в пятки. Оно на миг замерло и принялось молотить в месте, гораздо ниже положенного по закону природы и анатомии.

  И и и и....   послышался из дизайнерского угла ультразвук Кадрии.   И и изыди и и и!

А говорила, нечисти не существует. Страдалицу тётю Тоню ругала, типун на все места предрекала. Дурочке Алсу лекции читала, учила уму разуму. Теперь сама трясется осиновым листом в пик урагана.

Ох, а ведь страшно до зеленых чертиков. В кабинете стало холоднее и сыростью потянуло из всех щелей. По телу прошел ток: от поясницы до затылка, заставляя шевелиться волосы у самых корней. Такая жуть иногда в темной комнате накрывает посреди глубокой ночи. Воображение начинает рисовать всяческую ересь. Будто выскочит кто то из за шкафа и растерзает на мелкие клочки. Но стоит присмотреться к окружающим предметам, прислушаться к доводам разума, и наваждение растворяется.

Сегодня, увы, был не тот случай.

  Поёт!   взвизгнула Алсу, смачно шлёпнулась на пол и попыталась ретироваться на четвереньках.

Почему попыталась? Да потому что малость не рассчитала траекторию движения и врезалась лбом в мои колени. В те самые, в которых сердце стучало. Чудо, что я устояла на пострадавших ногах. Помог шок, ибо силы схлынули водопадом.