Твердо стоя босыми ногами на горячих досках, Ромул медленно шагнул ему навстречу.

Наблюдая, как Бренн обучает своего юного подопечного, Тарквиний улыбался. Уже много лет он не доверял никому на свете, но эти два беглеца, несомненно, станут ему добрыми друзьями.

Много раз с момента встречи с ними он вспоминал слова Олиния: «Там твоими друзьями станут два гладиатора».

«Ты единственный раз ошибся, Олиний, — испытывая мутное чувство вины, беззвучно прошептал этруск. — Я встретил их на пути. Прежде чем попасть туда».

* * *

Преодолев сотни миль, отделяющие «каблук» Италии от Малой Азии, триремы Красса в конце концов вошли в просторную мелководную бухту в необитаемой местности, заполнив ее от края до края. Вдоль кромки воды тянулся песчаный пляж. Дальше от берега раскинулась негостеприимная голая местность цвета жженой охры. Воздух был неподвижен, солнце, висевшее высоко в ярко-голубом небе, обрушивало палящие лучи на загорелых легионеров. В кристально чистой воде под «Ахиллесом» Ромул отчетливо видел рыб, с интересом обследовавших сделанный из большого камня якорь.

Прежде всего на берегу был выставлен мощный кордон из легионеров, чтобы никто не смог помешать выгрузке внезапным нападением. И начался растянувшийся на два дня хорошо организованный хаос, который являла собой выгрузка армии и переноска на руках многих тонн снаряжения и продовольствия. Только мулы самостоятельно доплыли до берега, оглашая пространство негодующим ревом.

Наемникам Бассия пришлось идти к берегу пешком. Не умеющие плавать Ромул, Бренн и многие другие, ругаясь, брели по грудь в воде, а Тарквиний легко плыл рядом и смеялся над ними. Выйдя на песок, этруск собрал свои длинные волосы и стал их выжимать. В это время Ромул заметил у него на шее красное пятно треугольной формы.

Тарквиний быстро распустил волосы.

— Что это такое?

— Просто родинка.

— Какая необычная!

Словно не слыша его, Тарквиний нагнулся и принялся перебирать какие-то свои пожитки, которые он, перед тем как прыгнуть за борт с палубы «Ахиллеса», заботливо уложил в свиной пузырь.

Ромула распирало любопытство, но возможности пристать к этруску с расспросами не выдалось. Бассий уже принялся орать на своих людей, требуя, чтобы они поскорее построились в походный порядок.

Красс надзирал за высадкой с холма, возвышавшегося чуть поодаль от берега. Там возвели огромный шатер, где полководец обретался едва ли не в том же комфорте, к какому привык в Риме, тогда как солдаты внизу жарились под палящим солнцем. Устланный коврами, разделенный на комнаты кожаный шатер со столами и ложами должен был служить командным пунктом армии на протяжении всего похода. В личном обозе Красса имелось даже несколько проституток, которых его сын Публий взял с собой, чтобы скрасить жизнь высших офицеров.

На шесте, врытом в землю, неподвижно висел красный флаг — вексиллум. Его назначением было указывать каждому человеку в войске, где находится Красс. Вокруг шатра денно и нощно стояли на страже легионеры с пиками в руках, неподалеку ожидали приказаний рассыльные и трубачи.

Бассий возглавлял когорту — шесть центурий — нерегулярного войска. Из случайного сброда было сформировано десять когорт, которые должны были сражаться рядом с бывалыми воинами. Отряд старого центуриона включили в состав шестого легиона. Как только все его люди оказались на берегу, Бассий грозными криками погнал их на отведенные им места. Шестой легион ждал их, все регулярные когорты уже построились в четкие прямоугольники.

— Шевелитесь! — То, что все его четыреста новобранцев промокли до нитки, нисколько не волновало Бассия. Он и остальные центурионы старательно обучали их во время плавания, но этого было, конечно, недостаточно.