Я невольно покраснела.

— Это ты так подумала, — развеселился Крис. — А я вовсе не имел в виду сексуальную эйфорию. Но, как говорится, каждый понимает в меру своей распущенности. Вы, женщины, народ увлекающийся, эмоциональный и легко возбуждающийся. — Венгр хитро посмотрел на меня. — Хотя, должен сказать, практика нужна в любом случае, — закончил лекцию по волшебству и… принялся вырывать из книги оставшиеся страницы.

— Совсем очумел?! — не своим голосом завопила я и попыталась отобрать у него том.

Куда там. Отпихнув меня, наглец продолжил заниматься вандализмом.

— Это же старинное издание! Можно сказать, раритет! Крис!!!

— Но только так мы сможем узнать, что было на других страницах. Уничтожив книгу, я заклятием возрожу ее вновь, как феникса из пепла, — терпеливо пояснил ведьмак. — А сейчас не мешай.

Я со стоном опустилась на стул и, кусая в бессилии губы, принялась наблюдать за тем, как бумага превращается в мелкие клочки и те падают в металлическую емкость. Когда последняя страница была уничтожена, огонь взметнулся над посудиной, живо поглощая ветхий пергамент. Помещение заполнил терпкий запах полыни и едкого дыма, от которого начала кружиться голова.

Кристиан провел ладонью в воздухе, как будто рисуя над чашей окружность. Дымка, обволакивающая сосуд, разлетелась клочьями, и со дна начала подниматься серая пыль. Пепел плавно кружил по комнате, постепенно оседая на пол и, странным образом изменив цвет, белоснежными хлопьями взмывал к потолку. Там, соединяясь в листы, падал к нашим ногам.

Я завороженно следила за происходящим, не смея вымолвить и слова.

— А теперь скорее! — вывел меня из магического транса ведьмак. — Выбирай страницы, которых недоставало, пока они не исчезли.

Мы принялись разгребать ворох листков, отбрасывая в сторону ненужные.

— Одну нашла! — воскликнула возбужденно, выудив из общей кучи нужный лист. Он казался невесомым и каким-то неосязаемым, словно я держала в руках воздух.

— Остальные у меня! — Чародей жадно впился взглядом в строчки.

Мне же от волнения никак не удавалось сосредоточиться и вникнуть в суть написанного. Удушливое амбре по-прежнему витало в комнате, отдаваясь в висках тупой болью. Буквы расплывались перед глазами, словно я смотрела на них сквозь бабушкины очки. А спустя короткие мгновения слова один за другим стали исчезать, будто кто-то стирал их невидимым ластиком, пока окончательно не растаяли в воздухе.

— Ты хоть что-нибудь успел запомнить? — Я глянула на ковер из пепла, устилавший пол, и с сожалением осознала, что книга утрачена безвозвратно.

— Есть, как водится, две новости: хорошая и плохая, — задув свечи, резюмировал ведьмак. — С какой начинать?

— Лучше с хорошей, — неуверенно попросила я.

— Как оказалось, для тебя еще не все потеряно, — обнадеживающе сказал парень.

Чувствуя скрытый подвох, осторожно спросила:

— А в чем заключается плохая новость?

— Только тот, кто создал артефакт, способен забрать у тебя дар. Конечно, если не считать меня. Но мой вариант тебе почему-то не нравится.

Я медленно прокручивала в уме его слова.

— Но мы ведь не знаем, кто создал чертову чашу.

— Если верить этой книженции, то заговорила ее и превратила в артефакт верная ведьма Эржебет, Анна Дарвулия, — с самым серьезным видом проинформировал меня Эчед.

— То есть ты предлагаешь попросить о помощи ведьму, отдавшую богу (или скорее дьяволу) душу несколько столетий назад?

— Вот поэтому-то это и есть плохая новость.