Это был старинный боевой клич его далеких предков. Сейчас он выкрикнул его совершенно бессознательно, подчинившись желанию, чтобы барон Мелиадус, мерзкий убийца его отца, знал, кто напал на него.

Вороной как смоль иноходец Хокмуна несся вперед, из ноздрей его вырывался пар, глаза сверкали, и своей бешеной скачкой он вносил еще больше смятения в лагерь врага.

В погоню за ними бросились кавалеристы Темной Империи.

Вскоре Хокмун и его люди добрались до холмов и направились к месту своей стоянки, которое они облюбовали заранее. Люди Мелиадуса все еще преследовали их. Оглядываясь, Хокмун видел, что на берегу началась еще большая сумятица и неразбериха. По направлению к лагерю двигалась цепочка факелов.

Великолепно зная местность, отряд Хокмуна оторвался от преследователей с легкостью. Какое-то время спустя, они оказались среди каменистых холмов, где ими был замаскирован вход в пещеру.

Пещера была большой, но за ней следовало еще несколько гораздо более просторных. Туда они и въехали, спешились и замаскировали вход. В самой дальней из пещер протекал небольшой ручеек, там же были приготовлены запасы пищи на несколько дней.

Кто-то зажег факелы, Хокмун спешился, поднял знамя Муравья и швырнул его в угол. Потом усмехнулся круглолицему Пилэру, своему первому лейтенанту.

— Как только орнитоптеры разглядят, что случилось с рекой, Мелиадус сразу же пошлет инженеров к нашей плотине. Надо сделать так, чтобы наши труды не пропали даром.

— Да, — согласился Пилэр, — но даже если мы уничтожим один отряд, он пошлет второй…

Хокмун пожал плечами.

— И третий, вне всякого сомнения, но я делаю ставку на его нетерпение, на стремление как можно быстрей достичь Камарга. В конце концов, он поймет бесполезность траты времени и сил на попытки восстановить старое русло реки. Тогда он бросит все силы, чтобы атаковать нас, и если повезет, нам удастся заманить его к южным границам нашего государства.

Пилэр стал пересчитывать воинов. Хокмун подождал, пока он закончит, и спросил:

— Каковы потери?

На лице Пилэра можно было прочесть восторг и недоверие одновременно.

— Никаких, милорд, мы не потеряли ни одного человека!

— Начало великолепное, — хлопнул Пилэра по спине Хокмун. — А сейчас пора отдохнуть, потому что утром предстоит трудный путь.

* * *

На заре часовые, выставленные неподалеку от пещеры, вернулись с известием, не совсем приятным.

— Летающая машина, — доложил один из них Хокмуну, когда герцог умывался в ручейке. — Она кружит над нами уже минут десять.

— Думаешь, пилот что-нибудь заметил или увидел наши следы? — спросил его Пилэр.

— Невозможно, — ответил вместо часового Хокмун, вытирая лицо. — На каменной поверхности ничего не заметно, даже если стоять на земле. Надо подождать — орнитоптеры не могут долго оставаться в воздухе, — им необходимо возвратиться для подзарядки.

Но часом позже часовой вернулся и сообщил, что место первого орнитоптера занял другой. Хокмун прикусил губу, потом принял решение.

— Времени у нас нет. Мы должны добраться до плотины до того, как инженеры начнут там работать. Придется привести в действие более рискованный план, хотя мне этого и не хочется…

Он отозвал в сторону одного из солдат и начал что-то быстро говорить ему, потом приказал еще двоим с огненными копьями выйти вперед и, наконец, отдал команду отряду сесть на лошадей и приготовиться к наступлению.

Чуть позже один-единственный всадник выехал из пещеры и начал медленно спускаться по покрытому травой склону каменистого холма.

Наблюдая из пещеры, Хокмун увидел, как солнечные лучи отразились от небольшого металлического тела летательного аппарата, когда его механические крылья забили в воздухе и он начал спускаться в направлении одинокого всадника.