— Сделала Тараса Бульбу в лучшем виде, — ворвавшись в переднюю, Наташка Дятлова помахала в воздухе папкой.

Тарас Бульба — было прозвище завуча экспериментальной авторской школы «Пирамида», в восьмом классе «А» которой учились ребята, собравшиеся сейчас у Марго. А делали они стенгазету к Восьмому марта, которую им поручил все тот же Тарас Бульба. Он же написал, если так можно выразиться, передовицу, где поздравлял «женскую часть учительского состава школы» от имени немногочисленной мужской части того же состава. Этот славный труд и перепечатывала у себя дома Наташка Дятлова.

— Ребята! — раздевшись, она вошла в гостиную. — Вы посмотрите, как красиво получилось!

И она вытащила из папки листок бумаги.

— Видите? — продолжала она. — Удалось разместить текст всего на одной странице.

— Класс! — похвалил её Сеня Баскаков. — Эх, — мечтательно вздохнул он, — как же я раньше не допер. Сюда бы ещё коллажик прибацать. Наш Тарас Бульба верхом на любимом коне того Тараса Бульбы. И ещё с его же шашкой. На защите рубежей нашей «Пирамиды».

— Откуда ты, Сенечка, знаешь, какие у того Тараса Бульбы были конь и шашка? — с ехидным видом поинтересовалась Варя. — Никак фотография есть?

— Не фотография, а книжка с картинками, — без тени юмора откликнулся Баск. — Папандру моему презентовали собрание сочинений Гоголя. Подарочный вариант. Там как раз этот самый Бульба на коне, в шароварах и с шашкой. Вообще, по большому счету, даже коллаж делать необязательно. Лицо один в один — наш Афанасий. А-а, — враз погрустнел он, — чего напрасно душу травить. Все равно уже не успею коллаж сделать. Мы ведь завтра эту штукенцию должны принести и повесить.

— Возимся, возимся, — проворчал Герасим. — А какая нам с вами от этого польза?

— Мер-ркантилизм! — раздалось из-под стола, вслед за чем оттуда показалась голова Птички Божьей.

— Ой! — воскликнула остроносенькая Дятлова. — Какой же он у вас, Марго, все-таки умный!

— Я лично не нахожу в нем ничего умного, — сумрачно отрезал Герасим. — Как, впрочем, и в том, что мы с вами сегодня делаем эту чушь.

И он ткнул указательным пальцем в ватман. Там осталось серое пятно.

— Руки мыть надо, Муму! — крикнула Варя.

— Дурак, газету испортил, — добавил Баск.

— Это все из-за твоего клея, — ничуть не смутился Герасим. — Я весь им перемазался.

— Не спорь, — воскликнула Марго. — Нарисуем цветочки, вырежем и наклеим.

— Вот именно, — Герасим произнес это с таким видом, будто сам и придумал. — Нечего из-за пустяков поднимать панику. Я лично вообще считаю полным идиотизмом, что серьезные люди должны заниматься такой чепухой.

— Ох, ох, Герочка, — похлопала длинными ресницами Варвара. — Какие мы важные.

— Просто мне времени жалко, — назидательно изрек Каменное Муму. — Жизнь, между прочим, коротка, а дел много.

— Замечательно! — Варю очень обрадовали его слова. — Только вот, Мумушечка, получается ма-аленькая такая неувязочка.

— Какая ещё неувязочка? — насторожился Герасим.

— Да именно такая, — вкрадчиво ответила Варя, — что мы эту газету, можно сказать, почти по твоей милости делаем.

— А ведь точно! — подтвердила Луна.