.
— Итак, ты влюблена в Майка, — напомнила Кэндис. — Дальше-то что?
— А как ты думаешь? — Глория невесело усмехнулась. От ее развязности не осталось и следа. — Дальше... Дальше будет больно. Непременно будет.
— Ну... почему же непременно? Глория, ты ведь старше меня, должна понимать, что не все романы заканчиваются у алтаря.
Глория болезненно поморщилась:
— Ты не понимаешь, Кэнди. Или недопонимаешь.
— Так объясни. — Кэндис произнесла это чуть более раздраженно, чем собиралась. Она, признаться, не ожидала, что ее неунывающая, непробиваемая подруга Глория станет устраивать такую драму из... вещей нематериальных.
Глория вздохнула и сгребла в аккуратную кучку растерзанные останки салфетки.
— Я думала, что это будет как всегда. Как бывало раньше. Мол, все просто: мне понравился мальчик, я понравилась ему, мы поцеловались, решили пойти дальше, а дальше был секс. И тут я понимаю, что секса в моей жизни раньше не было, вообще, никакого, а секс начался только теперь и я лучше сдохну, чем потеряю это сокровище. Потому что мысль о возвращении к прошлой жизни, пресной, бледной, никакой... Представь себе, что ты всю жизнь питалась на помойке — плохой пример, да, но ты все же попытайся, — а потом тебе вдруг открыли вход в ресторан. И там ты ешь отбивные, и икру, и бисквиты, пропитанные вином, и форель, и бог знает что еще — а тебе говорят, что это только праздник, который скоро закончится. Через неделю. Или две. Или даже месяц. И ты ешь белое мясо, и каждый раз как последний. И ты не в силах насытиться. И ты принимаешь эти дары уже со слезами на глазах... Потому что, когда двери ресторана закроются, тебе снова придется есть с помойки.
— Послушай, но ты ведь не можешь приковать его к себе цепями, чтобы он был повсюду рядом и мог удовлетворять твои желания всегда, когда ты почувствуешь... голод.
— Не могу. А жаль. — Глория грустно улыбнулась. — Ну да ладно, это все шутки. Мне только жалко, что ты не поняла...
— Чего я не поняла? С самого начала правила игры были таковы...
И только когда эти слова сорвались с губ, Кэндис сполна ощутила, какой болезненный отголосок они в ней вызывают. В груди что-то — или, может быть, сердце — судорожно сжалось.
— С самого. Я сделала ставку, думала, что на кону — несколько фишек, а оказалось — главная драгоценность моей жизни.
— А если бы он был из богатой семьи? Или хотя бы сам прилично зарабатывал? Может, найти ему работу? Он ведь вроде специалист по компьютерным технологиям?
— Будет, — мрачно подтвердила Глория. — Когда окончит университет. Это только полбеды, Кэндис. Деньги дело наживное, это даже моим родителям можно втолковать. Но вот шесть с половиной лет разницы в возрасте вкупе с тем, что он еще студент, живет с братом, который изо всех сил платит за его обучение, и вообще... Я влипла, Кэнди. Влипла по самые уши. Еще неделю назад я думала, что покувыркаюсь с ним и исчезну. А теперь... я сделаю что угодно, лишь бы только быть с ним.
— Пока смерть?..
— ...Не разлучит нас.
— А он?
На лице Глории вспыхнула улыбка, первая подлинная, абсолютно счастливая улыбка за этот день.
— Знаешь, Кэнди, вот тут все великолепно. Майк сказал, что через три недели сделает мне предложение.
— А почему через три недели? — поразилась Кэндис.
— Чтобы я не заподозрила его в несерьезности и не подумала, что это шутка! Нужно же выдержать хотя бы месяц со дня знакомства...
Кэндис не жалела больше, что пошла обедать с Глорией, а не с Брэндоном. Возвращаясь домой, она все время прокручивала в памяти состоявшийся разговор. И пусть в этом разговоре ей досталась неблагодарная роль скептика, Кэндис почерпнула из него нечто очень важное. |