Гаррон стряхнул ползущий по спине страх. Отторг не имевшие ответов вопросы. И понял, что мерзнет, несмотря на то что огонь, казалось, загорелся ярче, с тех пор как он ступил в комнату. И это, разумеется, не что иное, как тоже проделки ведьмы, а это означает, что она близко. Но где?

«Поразмысли. Рассуди, что именно происходит…»

Гаррон сознавал, что в комнате никого, кроме него, нет, но нутром чувствовал, что ведьма рядом. Прячется от него.

— Я знаю, ты здесь, ведьма! — язвительно окликнул он. — Небось повеселилась, забавляясь со мной? Но игра окончена! Выходи из своего укрытия!

— Я не прячусь…

Тихий мелодичный голос, казалось, раздавался из ниоткуда.

Гаррон едва не подскочил, но сумел остаться на месте. И даже не обратить внимания на неумолимо возраставший страх.

— Так где же ты?

— Прямо за твоей спиной, лорд Гаррон.

Гаррон неспешно повернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с самой прекрасной женщиной, какую он когда-либо видел в жизни.

Высокая, ненамного ниже его, стройная, как девушка, в белоснежном платье. Таком же белом, как ее мягкая плоть.

А ведь старуха говорила, что ведьма вся белая и золотистая! Каким образом она оказалась у него за спиной?

Он примирился с ее присутствием, потому что иного выхода просто не было, и теперь придется как-то справляться с ней. Но теперь он получит ответ на свои вопросы! Что бы она ни сделала, что бы ни сказала, он готов.

Им владела смертоносная решимость.

— Я искал тебя. Ты та ведьма, которая мне нужна.

Ни капли страха не просочилось в его голос, а в крови кипела ярость. Он медленно поднес кинжал к ее лицу. Но ведьма на это улыбнулась:

— Марианна твердила, что ты придешь. Что найдешь ее. Не знаю, как тебе это удалось, но ты действительно явился. Как же сумел отыскать мое убежище?

Продолжая держать кинжал в дюйме от ее гладкой щеки, Гаррон продолжал изучать ведьму.

— Ты не можешь быть матерью Мерри.

— Неужели не видишь сходства между нами?

Гаррон покачал головой:

— У Мерри темно-голубые глаза. Твои же серые, как застарелый лед. Вы ничуть не похожи. И ты не ее мать. Кто ты?

Ведьма продолжала улыбаться.

— Марианна говорила, что ты хорош собой, Гаррон Керси, и теперь вижу, что она права. Она также клялась, что ты благороден и силен душой. А вот насчет отваги вроде бы не упомянула. «Отважный» — слово, которым награждают героев, придуманных людьми, чтобы чувствовать себя в безопасности. Так ты герой, Гаррон Керси?

— Да, — спокойно ответил он. — И Мерри тоже.

— Какие странные речи для мужчины! Разве женщина может быть героиней?

— Вряд ли ты поймешь, даже если я объясню. А теперь говори, где моя нареченная?

— Разве ты не видел ее? И это после того, как обыскал всю башню!

— Но не третий уровень. К нему не ведет лестница.

Ведьма рассмеялась.

— Скажи, где она, или я тебя убью.

Она, в свою очередь, покачала головой, но улыбка не исчезла с ее лица.

— Может, ты и сильный воин, и те, кто слабее, полагаются на тебя как на своего защитника. Может, ты крепок в вере, как считают невежественные и узколобые, но, по моему мнению, ты всего лишь простой человек, чья боязнь всего, что он не в силах объяснить, превращает его сердце в пепел. Скажи, Гаррон Керси, как ты нашел мою башню?

Острие кинжала уперлось в ее шею.

— Я щелкнул пальцами и оказался перед твоей дурацкой башней. Черная башня, мадам? Какое жалкое у вас воображение! А серп, перекрещенный изогнутыми линиями: что это означает? То, что, как вы надеетесь, отпугнет людей, которые оказались в этом месте?

Острие вжалось чуть сильнее.