– Он упомянул нездоровые легкие и астму.

Она кивнула. И я поняла, что она приняла меня. Очевидно, ей нравятся те, кто в состоянии противостоять ей, а я именно такая. Она одобрила меня на роль сиделки.

– Вероятно, – заметила она, – вы хотите увидеться с вашей пациенткой.

Я ответила, что это было желательно.

– Ваши вещи…

– В холле.

– Их отнесут в вашу комнату. Будьте добры, сестра Ломан, позвоните в колокольчик.

Я позвонила, и мы молча стали ждать лакея.

– Бэйнс, – обратилась она к нему, когда он вошел, – проводите, пожалуйста, сестру Ломан к миссис Стреттон. А вы не хотите сперва посмотреть свою комнату, сестра?

– Я предпочитаю сначала встретиться с пациенткой, – ответила я. Она кивнула, мы вышли, и я ощутила, как она провожает меня взглядом.

Мы прошли сквозь лабиринт коридоров, поднялись по винтовой лестнице со стертыми каменными ступеньками – явной подделкой. Не может камень износиться до такой степени за пятьдесят лет. Но мне это понравилось. Дом изображал из себя то, чем он не являлся. Очень по-человечески.

Апартаменты Стреттонов, как я поняла, находились на верху одной из башен.

– Миссис Стреттон, наверное, отдыхает, – замялся лакей.

– Проводите меня к ней, – приказала я.

Он постучал в дверь, в ответ раздался приглушенный низкий голос:

– Кто там?.

– К вам сестра Ломан, мадам, – возвестил лакей.

Ответа не последовало, тогда он распахнул дверь, и я вошла. Моя профессия требует инициативы.

– Спасибо, – шепнула я ему. – Оставьте меня с пациенткой. Сквозь пластинки венецианских жалюзи на окнах едва проникал свет. Она лежала на кровати с распущенными волосами, в лиловом платье с алыми кружевами. Словно тропическая птица.

– Миссис Стреттон? – произнесла я.

– Вы – сиделка, – протянула она.

Какой же она национальности? Держу пари, полукровка. Полинезийка или креолка.

– Да, я стану ухаживать за вами. Как здесь темно. Сделаем посветлее, – я подошла к ближайшему окну и подняла жалюзи.

Она прикрылась от света рукой.

– Так будет лучше, – твердо сказала я и села на кровать. – Я хочу с вами поговорить.

Она бросила на меня мрачный взгляд. Страстная красотка, должно быть, когда здорова.

– Доктор Элджин считает, что вы нуждаетесь в сиделке.

– Бесполезно, – бросила она.

– Так считает доктор Элджин, а мы посмотрим, хорошо?

Мы внимательно оглядели друг друга. Яркий румянец на щеках и неестественный блеск в глазах подтверждали диагноз доктора Элджина. Ей грозил туберкулез, и она страдала астмой. Но меня она интересовала больше, как человек, а не как больная, потому что она – жена капитана Анны; меня занимала мысль, как и почему он женился на ней. Безусловно, со временем я узнаю все.

– Здесь слишком холодно, – пожаловалась она. – Ненавижу холод.

– Вам необходим свежий воздух. Кроме того, мы должны следить за соблюдением диеты. Полагаю, доктор Элджин часто навещает вас.

– Дважды в неделю, – ответила она.

И закрыла глаза – спокойная, угрюмая, чуть живая. Но я не сомневалась, что спокойствие не является ее отличительной чертой.

– Доктор Элджин прописал вам диету. Будем за ней следить, чтобы вы поправились, – произнесла я бодрым голосом сиделки.

Она отвернулась.

– Теперь, – продолжала я, – когда мы познакомились, я пойду к себе в комнату.