|
Он собственными глазами видел, что делает с человеком так называемая любовь. Как редко она оправдывает надежды! Влюбиться означает стать слабым, уязвимым. Жизнь влюбленного зависит от капризов того, кого он любит. Кристиан видел, как его мать, сильная, красивая, уверенная в себе, превратилась в ранимую, готовую расплакаться в любой миг женщину. Она позволила отцу распоряжаться своей судьбой, и к чему это привело? Ее назвали предательницей, лишили чести и состояния, заточили в темницу.
Кристиан размышлял, медленно потягивая портвейн. Будь он проклят, если впустит кого-нибудь в сердце и станет слабым и жалким. Часы начали отбивать удары. Ривс сказал: – Боюсь, уже поздно. Распорядиться, чтобы вам приготовили постель? – Еще минуту. – Разумеется, милорд. Кристиан налил еще. – Ривс, вы лучший дворецкий на свете. – Как будто у вас было много дворецких, милорд. Возможно ли это, если вы скитались по гостиницам? Кристиан усмехнулся: – Не все женщины из богатых карет ограничивали себя поцелуем. Осмелюсь сказать, что я перебывал в половине будуаров Лондона. Ривс возвел глаза к потолку. – В чем дело? – Ничего, милорд. Вы сказали, что не потерпите, чтобы я сравнивал вас с отцом… – Отлично, – перебил Кристиан. Он заерзал в кресле, потирая занывшие вдруг кончики пальцев. – Именно, милорд. Ривс подошел к буфету и достал небольшую деревянную шкатулку. Внутри обнаружились тонкие сигары. – Милорд, я купил эти сигары сегодня утром на рынке. Кристиан выбрал сигару и стал рассеянно перекатывать ее между пальцами. По комнате поплыл тонкий аромат. – Благодарю. Вы опять угадали мои желания. – Это не так трудно, стоит лишь понять, что за оригинальные мысли теснятся в вашей голове. «Я хочу выпить», «Вот бы выкурить хорошую сигару» или «Интересно, носит ли леди Бертрам ту шелковую сорочку, вышитую крошечными цветочками?» Кристиан медленно перевел взгляд на дворецкого. – Прошу прощения. Вот это последнее – вы о чем? Ривс поджал губы. – Последнее – что? – Последнее из ваших изречений. – После «Вот бы выкурить хорошую сигару»? – Да, – мрачно ответил Кристиан. – Гм… Дайте подумать. Полагаю, я сказал: «Интересно, носит ли леди Бертрам ту шелковую сорочку, вышитую крошечными цветочками?» – Вы-то откуда знаете про леди Бертрам? Ривс сунул руку в карман куртки и достал аккуратно сложенный кусок шелка. – Сорочка ее светлости. На подоле монограмма. Я нашел это под сиденьем кареты и отдал в стирку. Я подумал, может быть, вы захотите вернуть ее хозяйке. Разумеется, когда она снова отправится на загородную прогулку. Кристиан взял сорочку и бросил на стоящий рядом столик. – Спасибо, Ривс, – сухо поблагодарил он. – Вы просто незаменимы. – Пустяки, милорд. Могу я поинтересоваться, вы добились сегодня успеха? – Вполне. – Кристиан наблюдал, как янтарная жидкость в бокале отражает пламя свечей. – Когда я узнаю, что мне нужно… это будет мой главный успех. – Разумеется, ведь это так разнообразит жизнь – соблазнить невинную девушку. Кристиан поперхнулся. Ривс хорошенько стукнул его по спине. – Черт! – Кристиан потер плечо, глядя на Ривсаво все глаза. Тот взял графин и спокойно понес его назад в буфет. – Я просто хотел привести вас в чувство, милорд. |
