Боюсь, что есть еще кое-что: с ним была молодая женщина, описание которой полностью совпадает с внешностью его дочери.
— Это не доказательство, — сказал Марк. — Это может быть только совпадением.
— Может быть, конечно, — сказал Директор, — но, к сожалению, оно не в пользу сенатора Декстера. Вспомните, что он имеет отношение к торговле оружием и немало потеряет в случае принятия билля. Так что мотив налицо!
— Но, сэр, — возразил Марк, уже не думая об Элизабет, — неужели вы считаете, что сенатор может вступить в заговор с целью убийства президента только для того, чтобы сохранить на плаву одну из своих кампаний? Да у него на выбор масса не столь сильнодействующих средств! Он мог организовать проволочки в комиссии. Или устроить обструкцию…
— Он уже пытался это сделать, Марк. И безуспешно, — прервал его Мэттью Роджерс.
— Но у остальных четырех сенаторов могут быть не менее убедительные мотивы, о которых мы пока просто ничего не знаем. Так что не только Декстер, — продолжал настаивать Марк, чувствуя, как жалко звучит его голос.
— Хорошо, Марк. При иных, не столь экстремальных обстоятельствах я бы с большим вниманием отнесся к вашей точке зрения, но, согласитесь, в данном случае мы должны основываться на объективных данных, пусть даже они не очень убедительны и смахивают на совпадения. Но я не сказал вам главного. В ночь на третье марта, когда были убиты Казефикис и почтальон, имени доктора Декстер не было в списке тех, кто должен был дежурить. Ее работа заканчивалась в пять часов, но по каким-то непонятным причинам она осталась еще на два часа, осмотрев грека, а он, представьте, отнюдь не был ее пациентом! Что-то чертовски много совпадений, Марк! И при всей беспристрастности я должен сказать, что на сенатора Декстера и на его дочь ложится очень большая тень.
Марк ничего не ответил.
— Когда вы сегодня встречаетесь с девушкой? И где?
Марк поднял голову:
— В восемь часов в «Мейфлауэре».
— А почему именно там?
— Не знаю, сэр. Просто она предложила, а я согласился.
— Будьте крайне осторожны, Эндрью.
— Хорошо, сэр.
— Уже без десяти восемь, так что вам лучше отправляться. Кстати, с банкнотами нам по-прежнему не везет. У нас остались последние восемь, но нужных отпечатков обнаружить пока не удалось.
Марку в данный момент было глубоко наплевать на все двадцатидолларовые банкноты в мире. Он покинул здание в куда большей растерянности, чем входил в него. Оказавшись на улице, он решил пройтись до отеля пешком, в надежде, что голова его несколько посвежеет. Он не видел, как двое мужчин проследовали за ним по Пенсильвания-авеню, мимо Белого дома и вплоть до отеля.
Пройдя сквозь вращающиеся двери, Марк обвел глазами холл. Стойка бара была пуста. В дальней стороне холла мужчина покупал в киоске газету. Марк не заметил, что он тут же скомкал ее и бросил в урну. Он увидел подходящую Элизабет, а вместе с ней сенатора Декстера. О черт, только этого не хватало!
— Хэлло, Марк. — Она легко поцеловала его в щеку.
Иуда показывает фарисеям, кого ждет смерть? Даже мысль об этом потрясла его.
— Я хотела бы познакомить вас с моим отцом.
— Доброе утро, сэр.
— Доброе утро, Марк, рад встрече. Элизабет мне все уши прожужжала о вас.
Марк замешкался с ответом, погруженный в свои невеселые мысли.
— С вами все в порядке? — спросила Элизабет.
— Да, конечно. Простите, сенатор, рад познакомиться.
Сенатор посмотрел на него с каким-то странным выражением лица. |