|
И затем нарисовал на бумаге маршрут, по которому они втроем направились в район биохимзавода, где он бывал в детском возрасте и где многое изменилось с тех пор, так как раньше не было такого количества остовов от раскуроченных машин. Там он показал место, где был убит Мухачев, место, куда был спрятан труп Мухачева, а также подробно рассказал, как он и Эдуард Алиев убивали Мухачева.
На вопрос о неприязненных отношениях с Мухачевым, рассказал, что Мухачев всегда вел себя «как шкодник, как крысятник», что при дележе украденного за ним нужен был глаз, так как норовил украсть у своих, за что был не раз нещадно бит. Был произведен следственный эксперимент, и Дробов подробно в деталях показал, как набрасывал на шею Мухачеву «струнку», как душил, как они вдвоем с Э. Алиевым наносили раненому и полузадушенному Мухачеву удары заточками, ногами. Все действия Дробова во время следственного эксперимента фиксировались на видеопленку. Подписи сотрудников прокуратуры и понятых». Помолчали... —Так кто ж на самом деле убил Муху, Эдя? — тихо спросил Михаил. — Теперь и я не знаю. — Но про себя точно знаешь — ты убивал, так? — Так. — И вот, «чистосердечное признание» Сереги Дробова только что прочитал, и он признает, что убивал, так? — Так. — Он пишет, что убивал вдвоем с тобой. Это правильно он пишет, или все же убил он и теперь на тебя наговаривает? — Нет, Серега не такой человек: раз написал, значит, так и было. — То есть, если бы Дробов признал, что убивали втроем, то и ты бы это признал? — Так он не признал? — с надеждой спросил Алиев. — Признал. Но об этом потом. А пока вот сообрази, ты ж не олигофрен, не идиот, ты ж соображаешь, верно, Эдуард? — Соображаю. — Вот читай данные судмедэкспертизы: выходит, что по характеру нанесенных Мухачеву ранений и травм убивали трое. — Это они чего хочут, то и пишут. — Нет, братец, тут наука. Читай, читай... Удары нанесены с разной высоты, то есть убивавшие Мухачева были людьми разного роста. Удары, ты читай, читай, нанесены с разной степенью силы, то есть убийцы были разного физического сложения. Вот этот удар мог нанести Дробов, он «качок», сильный, так? А вот этот — слабенький, узнаешь, это твой удар, Эдя. А вот этот удар ножом был нанесен человеком как бы среднего между вами двумя с Эдей физического сложения, но с яростью, и потом нож в ране повернут — это уже почерк. И такой почерк нами зафиксирован во время других убийств. Знаешь, кому этот почерк принадлежит? — Откуда... — Не ври, тебя наверняка восхищала манера Романа — всадить нож в тело жертвы и потом повернуть в ране. А? Ты и сам так пытался, да не хватало ни физической силы, ни ярости. А Роман бил яростно? Так? # * * — Что молчишь? Мало тебе криминалистической и судебно-медицинской экспертизы? А теперь сравни эти три рисунка. —А что, рисунки как рисунки. — На них нарисован маршрут от города до биохимзавода, где вы предложили Ахтаеву убить Мухачева и спрятать его тело. И вы оба с Дробовым набросали, как умели, этот маршрут. Бумажка она и есть бумажка. Можешь сказать, кому какая принадлежит? — Могу. Это я рисовал, это Серега, у него похожее вышло. А этот рисунок я не знаю. — Правильно, его рисовал следователь, когда проводил следственный эксперимент с Дробовым, он вычертил маршрут со слов Дробова. — Ну и что? — А теперь скажи, где мы нашли два рисунка, сделанные тобой и Серегой? — Откуда мне знать. |
