Черт тоскливо вздохнул и принялся оттирать кровь, с морды. За время рассказа он совсем поник, от бойцового духа не осталось и следа. Даже хвост, обычно у всех чертей задранный вверх, точное боевой штандарт, уныло вытянулся по мостовой. Дальше нечистый рассказывал уже без вдохновения и выражения. Если даже он и врал (а принимать на веру все, что несет черт, да еще и прихваченный за живое, может только законченный глупец), то делал это весьма убедительно. Среди нечисти вообще полно лицедеев. И само это искусство-то в преисподней зарождалось.

— Какая-то баба глазастая присмотрелась, что я без ошейника, тут же в крик, мужики с дубинами набежали… у Сандона, скотины, на то и расчет был! Знал мерзавец, что забьют меня насмерть из страха и имени хозяина не спросят. Ему-то самому на меня руку поднимать по условиям уговора нельзя. А правила преисподней ты сам знаешь: кому здесь в физической оболочке бока наломали, да так, чтобы до смерти, потом пару веков наверх хода нету… За это время он и дочек замуж выдаст, и сам копыта отбросит, и род его чего доброго переведется. Как не крути, а я в убытке! Да еще ты теперь вот с пистолетом… ну так что, родич? Пристрелишь?

Подумав, я аккуратно вернул курок в исходное положение. Черт, заметив это, оживился. Хвост свечой взвился в воздух, мохнатая кисточка закачалась вровень с головой.

— Зря надеешься, просто так не отпущу.

Нечистый пожал плечами.

— Я и не надеялся. Но все лучше, чем под палками концы отдавать. Служба?

— Служба. Но тебе повезло, я буду добр.

— Ага, — недоверчиво буркнул черт. — Про доброту Слотеров даже у нас сказки рассказывают.

— И все-таки. Уговоримся так: сослужишь мне одну службу, и катись на все четыре стороны. Но условие одно — явишься на имя, в тот момент, когда больше всего нужен будешь. Ни мгновением раньше, ни мгновением позже.

— Стой-стой-стой! — нечисть забеспокоился. — Это как так «на имя»? Уж не хочешь ли ты сказать…

— Это и говорю, — жестко прервал его я. — Ты скажешь мне свое истинное имя, нечистый. То, под каким тебя сотворили в геенне огненной.

— Да хрена с два! Может тебе еще рог с башки Герцога Астарота приволочь?! — взорвался черт.

Когтистые лапы сложились в одинаковые кукиши, и даже кисточка на хвосте завернулась похожим манером, уставившись мне в лицо. Реакция, должен признать, совершенно соответствовала выдвинутому требованию.

— Во! Видал?! Имя ему! Знаем мы такие фокусы! Такую «служебку»! Скажешь тебе имя потом до скончания веков по каждому «подай-принеси!» бегать. Давай уж, стреляй, Слотер, и будь здоров! На том свете, я для тебя лично сковородку погорячее подберу и угольков подброшу.

Я безжалостно рассмеялся.

— Стрелять? Много чести для тебя возвращаться домой с салютом. Я лучше отойду и полюбуюсь, как мужики работу закончат. Внизу, небось, рады будут тебя встретить — болвана с рогами обломанными, что пять лет трудился за девкину целку, да и ту не выстрадал. А не чернь с тобой расправится, так стража подоспеет. Еще веселее! Отволокут в Магистрат, там познакомишься с настоящим ошейником и настоящей работой. Не на пять лет, а на все пятьсот захомутают… В Уре с незваными гостями поступают сурово! Чтоб неповадно было нос в нашу реальность высовывать.