– Кто-то, вероятно, забрал его, – сказала Бреннан. – Кто-то из приходивших на стоянку, потому что плохие парни уже уехали… Военный трофей. – Внезапно ее пронзила неприятная мысль: – А что насчет моей сумки?

Бусс покачал головой.

– Извини. Сумку мы тоже не обнаружили.

– Дерьмо. – Ей больше нечего было сказать.

– Кто угодно мог забрать ее. Перед тем как приехали копы, ты минут пять провалялась в отключке.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо…

Ее инструменты, ее деньги (все, что были на руках), ее кредитные карточки и, черт бы побрал, все ее удостоверения личности, – все это пропало.

– Мой мобильный?

Он кивнул и достал что-то из кармана.

Ее телефон.

– Он по-прежнему с тобой. Ты держала его в руке, – сказал Бусс.

– Ты просмотрел видео с камер охраны? – спросила Бреннан.

– Ага. Только от него мало толку – белый фургон без опознавательных знаков, даже модель сложно определить, К говоря уже о том, чтобы рассмотреть номер их лицензий.

Бреннан ощутила, как внутри ее разливается пустота.

– Расскажи, где ты была, когда уехала от меня, – попросил Бусс.

– Обещаешь, что не будешь злиться?

– Не обещаю, – с подозрением взглянул на нее Бусс.

Бреннан начала свой рассказ…

– «Сиракуза»?! – заорал Бусс.

Она пожала плечами, и движение снова отозвалось болью.

– Мне захотелось поесть.

Его глаза, казалось, метали молнии.

– Ты…

– Я просто думала, что смогу тебе помочь…

– А я что, просил тебя об этом?

– Нет, – защищаясь, ответила Бреннан, – ноты говорил, что Лизу Витто ни разу не допрашивала женщина, и мне захотелось попробовать.

– С твоими-то навыками общения?

У нее чуть не сорвалось с языка: «Кто бы говорил». Но она знала, что Бусс прав.

– Извини, – с трудом выговорила Бреннан.

– И что, сказала ли тебе Лиза Витто хоть что-то, чего она не сказала мне?

– Только то, что она любила Стюарта Мюсетти.

– Ей и не нужно было этого говорить, – проворчал Бусс, – и так понятно, что она его любит.

– Я сказала «любила». Обрати внимание на прошедшее время в предложении. Она уверена, что он уже мертв.

Бусс ничего не ответил.

Бреннан задумалась на минуту, потом сказала:

– Ты ведь всегда говоришь, что я мало интересуюсь внешним миром.

– Решила сменить тему, чтобы увести разговор от своего поступка?

Она проигнорировала его сарказм.

– Можешь снова посмеяться над тем, что я не знаю чего-то, разрекламированного поп-культурой…

– Еще как могу.

– Лиза сказала мне, что она уверена – они, то есть семейка Гианелли, увезли ее любимого Стюарта на Песчаном Экспрессе.

Бусс покачал головой.

– Понятия не имею, что бы это могло означать.

– Ты не шутишь?

– Нет. Я действительно не знаю, что значит эта чертовщина.

Бреннан вздохнула, но на этот раз обезболивающее оправдало себя, – боли она не почувствовала.

– Ну что ж, ты в этом не одинок.

– Одно хорошо – список подозреваемых, которые могли бы на тебя напасть, теперь ограничен.

– Как?

– Это обязаны быть Гианелли. Это их почерк.