Он не мог отвести глаз от Хага. Тот демонстрировал, как работает устройство, закатывал рубашку герцога, чтобы ввести тонкую иглу в вену на внутренней стороне его локтя.

— Мы используем человеческую кровь, чтобы промывать вены голубокровного, пока не будет достигнут желаемый уровень… — сказал герцог. — Эффект мгновенный и длится несколько месяцев, пока вирус снова не начинает расти. Регулярные вливания каждый раз дают все более существенный результат, хотя самый низкий уровень, которого мы смогли достичь — двадцать один процент.

Гаррет провел ладонью по гладкой тафте, покрывающей спину Перри, чувствуя ребра корсета.

— Я здесь.

Онория Ратингер с благодарностью посмотрела на него и отошла в сторону. Плечи Перри опустились, и она чуть оглянулась через плечо.

— А тебе разве можно?

— Мне нужно остаться с Монкрифом наедине, — ответил он, выписывая небольшие круги на ее пояснице. — А значит, надо, чтобы он меня заметил. Это поможет. Сначала разберемся с ним, потом арестуем Хага. Оружие при тебе?

— Я не могла, герцог бы заметил.

Гаррет достал из своего пальто ее стилет и вложил вместе с ножнами ей в руку. Перри сжала клинок и благодарно улыбнулась.

— Я не боюсь, — прошептала она. — Все не так плохо, как я думала. Ты ведь здесь.

Он прикусил язык, чтобы не упрекнуть ее, мол, никогда и не сомневался в ее храбрости. Сомневалась сама Перри.

— Просто не делай ничего безрассудного.

— Это ты мне говоришь?

— Слишком много на кону, — признал он, кладя руку ей на бедро и подступая ближе. Они стояли в тени у самого занавеса, и Гаррет мог позволить себе некоторую вольность. — Как прошла ночь?

— Мне пришлось взять у него кровь, — ответила Перри, следя за Хагом точно ястреб. Она вся подобралась, а голос стал непривычно тихим. — Никак не могла этого избежать.

Последнее, чего хотелось Гаррету, так это представлять Перри в объятиях другого. Но то говорила его гордость — как это кто-то посмел посягать на его женщину?

— Ты сделала то, что должна была сделать, — напряженно ответил Гаррет. Потом замялся. — Он тебя касался?

— Нет. Ушел на свою чистку, всю ночь там просидел.

Узел в груди немного ослаб. Гаррет поцеловал нежную шею Перри.

— Хорошо. Не хочу даже думать об этом.

Она снова напряглась, но уже не из-за страха. То была сладкая восхитительная страсть. Гаррет поглаживал бедра Перри, затем нырнул под турнюр и обхватил попку.

Любимая еле слышно ахнула. Но отвлеклась от Хага, чего, собственно, Гаррет и добивался.

— Гаррет, герцог на нас смотрит.

— Отлично, — пробормотал он, поцеловал ее обнаженное плечо и поднял взгляд на Монкрифа.

Тот буквально излучал ненависть и уже не мог насладиться своим триумфом. Тем более, что происходящее заметил не он один.

Гаррет в открытую бросил вызов герцогу, претендуя на его трэль, и все наблюдающие это знали. Еще один штрих к тайне и драме Октавии Морроу. Теперь придется на ней жениться. Ради ее репутации, разумеется.

— Он идет, — прошептал Гаррет. — Оставайся здесь.

— Будь осторожен.

— Как всегда. — Он двинулся навстречу герцогу.

— Можно вас на пару слов? — Улыбкой Монкрифа можно было камень резать.

— Хоть на десять, — ответил Гаррет.

— Пройдемте. — Герцог указал в дальний конец зала, где они могли найти хоть какое-то подобие уединения.

Глава 24

— Должно быть, я проглядел ваше имя в списке гостей, — пробормотал герцог Монкриф, взяв два бокала коньяка с подноса на голове проехавшего мимо дрона-слуги.