– Не знаю – где, – шевельнул губами Тесадзе, и было видно, как трудно ему говорить.

– Давно?

– Несколько дней уже, – сказал Тесадзе. – Дайте мне воды. Мне плохо.

Получалось у него плохо, и пепел все время падал куда-то не туда: то на ковер, то на одежду.

– Что он мне не звонит, я об этом не подумал, – говорил Тесадзе. – Мы с ним редко созванивались. В последнее время.

– Он из-за Лории с вами поссорился? – спросил Китайгородцев.

– Да, из-за Лории. Особенно – когда Роман погиб. Совсем плохо стало. Ничего мальчику нельзя было объяснить, ничего не слушал.

– Он считал, что это вы виноваты?

– Ну, в общем, да, – с видимым усилием признал Тесадзе.

Не был бы он в таком жалком состоянии, ни за что бы не признался.

– А сегодня это несчастье, – сказал Тесадзе. – У меня охранников убили…

– Да, я знаю.

– И даже тогда я не подумал, что надо позвонить Резо, – продолжал задумчиво Тесадзе, и казалось, что он в эти секунды напрочь позабыл о Китайгородцеве, хотя тот сидел напротив. – У нас тут милиция, шмилиция, с утра допрашивают всех, такие неприятности…

Поцокал языком…

– Вы думаете, он мог это сделать? – вдруг спросил он у Китайгородцева.

Ему, наверное, очень хотелось услышать в ответ, что собеседник так не думает.

– А вы как думаете? – вопросом на вопрос ответил Китайгородцев.

– Я не знаю, – сказал Тесадзе с такой тоской, что можно было догадаться: он ничего не исключает.

– Вам известна такая фамилия – Шаров?

– Нет, – покачал Тесадзе головой.

– Гена Шаров. Он у Лории на рынке служил охранником.

– Там много охранников было, – пожал плечами Тесадзе.

Нет, не знал он о Шарове.

– Может быть, от сына своего вы слышали, – подсказал Китайгородцев.

Нет, и от сына не слышал.

– А где живет Резо? – спросил Китайгородцев.

– В Мневниках.

– Снимает квартиру?

– Наша квартира. Купили по случаю. Деньги можно было выгодно вложить. Мы вложили. Четыре комнаты. Большая. Светлая, – перечислял Тесадзе уныло.

Нисколько его сейчас не радовало удачное вложение средств. Пришла беда – отворяй ворота.

– У вас ключи есть?

– Какие ключи? – непонимающе глянул Тесадзе.

– От той квартиры в Мневниках.

– Есть.

Тесадзе выдвинул ящик стола, загремел ключами – вот они, мол, куда им деться.

– Может, проедем туда? – предложил Китайгородцев. – Посмотрим.

Тесадзе был в таком состоянии, что даже не спросил зачем.

– Хорошо, – сказал печально. – Посмотрим, конечно.

– Может, все-таки ошибка? – спрашивал Тесадзе и смотрел вопросительно на Китайгородцева.

Спустя какое-то время он повторял свой вопрос. Китайгородцев каждый раз отмалчивался.

Квартира располагалась в новом доме. Наверняка половина квартир до сих пор пустует, а в другой половине ведется нескончаемый ремонт, там сменяют друг друга рабочие бригады, и в этом мельтешении десятков и сотен лиц вряд ли кто-нибудь запомнил бы Гену Шарова, даже если тот здесь и появлялся.

Квартира действительно оказалась большой и светлой, но выглядела совершенно необжитой: минимум мебели, кругом беспорядок, который вряд ли потерпят в своем доме хозяева, но посчитают вполне допустимым временные обитатели.