|
Ваша «кремлёвская» миссия закончена, капитан. Признаться, после сообщения Стогова мы… гм… придержали коней, не стали спешить с арестами. Губернское жандармское управление вычислило ещё нескольких членов группы, проследило через курьера их связи с Регистродом красных, действующим в Задонье, но… вас это уже не должно тревожить… Не должно тревожить… В Совдепию вы больше не вернётесь, продолжите службу у дроздовцев, при этом вы вольны и усы сбрить, и своим честным именем зваться. Разумеется, с недельку доведётся вам потерпеть нашу братию из контрразведки, уж не обессудьте! Уж не обессудьте… Повыспросят вас обо всём, что можно и нельзя, позапишут, засекретят… Ну-с… Вопросы есть?
— Никак нет! Разрешите идти? — Ступайте, Кирилл Антонович, ступайте… Чётко развернувшись, Авинов покинул кабинет и спустился вниз. Вспомнив, что освободился от тяготивших его тайн ОГВ, он просиял.
Аккуратные, нудные допросы с выяснением всяких тонкостей по работе в тылу, по содержимому папки, с повторениями раз за разом, с углублённым копанием, затянулись на шесть долгих, муторных дней. На седьмой день Кирилл ощущал себя совершенно опустошённым, даже так — выпотрошенным, зато лёгким, как надувной шар. И — свободным. Отправиться на фронт сразу не получилось. Надо было провести небольшой ремонт, скажем, заменить пару колёс на одном из «Гарфордов». Хотя их шины были не воздухом накачаны, а вспененной эластичной массой из глицерина и желатинового клея, которой ни колючая проволока, ни пули с осколками повредить особо не могли, всё же пулемётные очереди, рвавшие и резину, и наполнитель, наделали делов. Да и горючим следовало разжиться, маслом, запасными частями, какие только можно было выпросить на складах. Саид, Умар, Махмуд и Абдулла, имевшие унтер-офицерские звания, командовали взводами бронероты и здорово помогли Авинову войти в курс дела. Кириллу было не привыкать брать на себя ответственность и нести её, то бишь командовать людьми, но специфика автоброневой роты его малость напрягала, вызывая неуверенность и даже робость. Будь под его началом кавалерия, всё выглядело бы куда проще, привычней, что ли. А тут машины… С другой стороны, на дворе — XX век. Великая война показала в деле и броневики, и танки, и аэропланы, всю эту машинную мощь, что в будущем станет основой любой армии. Привыкай, капитан… …Часа в четыре ночи военный эшелон отправился на передовую. Каменноугольный район поневоле навевал тоску — степь, снег, хмурое небо, холодина и ветер. Проследовав через Горловку, состав остановился в большом селе Государев Байрак, пьяном и грязном. Тут и стоял 3-й Офицерский полк. Бронерота Авинова должна была стать серьёзным подкреплением для первого батальона полковника Туркула, и это Кирилла серьёзно обрадовало — свои, как-никак. И вторая рота Петерса находилась здесь, и четвёртая капитана Иванова. — Ну наконец-то всё ясно да понятно, — ворчал Исаев. — Тут мы, там они. Ведомо, куда палить да в кого. Кхым-кхум… — Скоро, Кузьмич… Ударим! Первый батальон расположился на путях, в теплушках. Дымы от многочисленных печек поднимались в морозном воздухе, снег вокруг был истоптан, рядовой состав колол дрова, бывало, что и просто снарядные ящики, слышались резкие команды, хохот, где-то даже гармошка наигрывала, а вдаль, на север, уходила белая степь, и где-то там, не слишком далеко, проходила линия фронта. Немцы покинули этот шахтёрский край, изрядно награбив угля. Их место тут же заняли бойцы Красной армии. Будённовцам удалось даже выбить белых из Юзовки, но дальше они не прошли, завязли. |
