- А он не боялся, что кто-то узнает о его работе на антифашистов?

- Боялся, конечно. Но он там особо не рисовался, его мало кто знал. Он вообще парень такой, рисковый.

- А дальше что?

- А дальше он через тех скинов вышел на группу, которая, по его данным, была причастна к убийству друга. Знакомства всякие завел. Узнал много чего интересного. А потом пошел со всем этим в милицию.

- А в милиции его послали подальше?

- Да нет, почему же? Там очень даже обрадовались. У них давно зуб был на эту группу. И куча подозрений. И слишком мало доказательств. А тут такое богатство. Группу взяли, многих посадили. Только вот кто-то, как Саша сказал, все это слил. Видимо, из милиции, кто еще. И дальнейшая Сашина судьба их совершенно не интересует. А за ним охотятся уже второй год. Он давно дома не живет, все по друзьям. А теперь уже и до Жени добрались. Я с ней познакомился как раз в тот момент, когда ее заставляли сказать, где он. Вернее, я ее спас, ну и… познакомился.

- Понятно, - хмыкнул Ванька. – Ты типа герой, да?

- Типа, - кивнул ты. – А ты сейчас будешь типа разведчиком. Идешь вот в этот двор. Второе парадное.

- Второе что?

- Москвичи несчастные. Ты даже не знаешь, что здесь подъезд называется парадным.

- Мне смешны петербуржцы, которые приехали сюда впервые в двадцатилетнем возрасте, - презрительно фыркнул Ванька.

- Я здесь родился. В отличие от некоторых москвичей, родившихся за границей.

- Ну, хватит собачиться. Дальше куда?

Я сказал ему номер квартиры и легонько подтолкнул в сторону двора, крикнув вслед, что жду звонка. Через пять минут телефон в кармане запрыгал и запел. Ванька доложил, что все чисто, можно подниматься.

Не знаю, что ожидал увидеть Ванька, но, кажется, он был несколько разочарован. От гота в Жене только и было, что черная футболка и черный лак на ногтях. Плюс джинсовые шорты, ноль макияжа и собранные в хвост волосы.

Мы сели пить чай, причем Ваньке с табуреткой пришлось втиснуться в узкую щель между столом и холодильником. Сначала я хотел рассказать Жене о разговоре с Булыгой, а потом уже начать все с самого начала для Ваньки, но Женя сказала, что потерпит и выслушает мою историю еще раз.

Я начал рассказывать, и какие-то ниточки вдруг стали связываться узелками. Еще немного – и станет виден узор, но… Нет, все-таки многих кусочков головоломки еще не хватало.

- Бред, - сказал Ванька, когда я упомянул закон парных случаев. – Элементарный вопрос фиксации. Если ты сидишь на дне моря в батискафе и смотришь в иллюминатор, то увидишь множество разных рыб, да? Допустим, они проплывают мимо парами. Если проплывут разные рыбы, ты и внимания не обратишь, а вот если две одинаковые, сразу скажешь: ага, это неспроста.

- Я скажу, что это муж и жена, придурок, - парировал я любимым Жениным словечком и пояснил ей: - Этот умник учится на психологическом факультете. А два случая анапластической карциномы за неделю – это тоже вопрос фиксации?

- Нет, это тоже муж и жена, - улыбнулась Женя. – Кстати, Ваня, когда ты сказал про одинаковых рыб, я только тогда обратила внимание на то, как вы похожи внешне. Как братья. Но если б я увидела вас по одиночке, наверно, и не подумала бы об этом.

- «Сходные вещи сближать привыкли велики боги», - процитировал я какого-то древнегреческого поэта.