– А я нашел кое‑что.

– Ну да?

– Там, в большой комнате, – рассказал Док, – на столе полупустая упаковка чая, сахар в банке, сухари и три стакана. А на подоконнике консервная банка с пятью окурками и несколько пустых пивных бутылок.

– Все?

– Все.

– Не густо. Ну и что мы имеем?

– Здесь никто не живет, – убежденно констатировал Док. – И давно. Может, это Петрович для нас с тобой принес сегодня с утра чаю с сахаром?

– А заодно пустые пивные бутылки. Артист снова хмыкнул.

– Бедновато, однако, твой Леха Сомин живет, – сказал он. – Может быть, у него хотя бы в погребе что‑нибудь припасено для гостей?

Док кивнул:

– Давай. А я наверх.

И они опять разбежались, только теперь один вниз по лестнице, а другой наверх. Док отворил низенькую дверку в чердачное помещение и обнаружил за ней обычный хлам под толстым слоем пыли: пяток кирпичей, десяток досок, несколько стопок старых журналов, несколько тряпок. Одним словом, ничего особенного. И вдруг он услышал снизу короткое: «Док!» Тут же тревожно встрепенувшись, он быстро спустился в подвал.

Там, посреди высокого подпола, сидел на корточках Артист и с интересом разглядывал то, что было разложено перед ним на тряпках.

– А вот и сюрприз к праздничному столу, – сказал он, не оборачиваясь, когда в подпол спустился Док.

На промасленной тряпке были аккуратно разложены: новенький «калаш» АКМ с полным набором – подствольным гранатометом, лазерным прицелом, тремя обоймами и пятью гранатами, две «беретты» с глушителями и четырьмя запасными обоймами, штык‑нож, взрыватели и две плоские коричневые упаковки.

Док присел рядом с Артистом.

– Это пластит, – сказа Артист, показывая на коричневые упаковки. – Сам видишь, здесь даже трети хватит, чтобы разнести в щепки «Солнечный» вместе с бензоколонкой… Док, что здесь происходит?

– Пока не понимаю.

– Но ведь здесь твой друг живет?

– Не уверен.

– Знаешь что, – предложил Артист, поднимаясь, – пойду‑ка я загляну к этому Петровичу и потрясу его как следует. Что‑то мне не нравятся такие загадки.

Док тоже поднялся.

– А про «передозировочку» помнишь, как он сказал? Тоже лексикончик тот еще, деревенский.

– Меня больше беспокоит другое, – сказал Док. – Этот Петрович поначалу назвал Лешку Сомина Шахом. Хотел бы я знать, откуда ему известно, что у Лешки было такое прозвище?

– Ты понимаешь, что здесь происходит? – спросил Артист. – Нас что, хотят втянуть во что‑то? Или это просто чья‑то шутка, розыгрыш?

– Я пока что понимаю только одно, – сказал Док. – Здесь нам лучше не оставаться.

Он завел двигатель и осторожно вывел машину через задний двор, где тоже были ворота, но только на соседнюю улицу. «Нива» медленно и почти бесшумно выкатилась со двора на проезжую часть. И только там Док врубил фары и прибавил скорость. В сгустившейся темноте зимнего вечера машина быстро уходила прочь от дома № 5 по Карла Маркса.

– Я надеюсь, ты не в «Солнечный» порулил? – поинтересовался Артист.

– Нет. Остановимся пока у Константина, а там видно будет.

– Ты что, собираешься проводить здесь расследование?

– Не знаю. Но только есть одна большая проблема. Пригласил меня сюда Лешка Сомин. Тот самый. Реальный. Мой школьный друг, которого я не видел больше десяти лет. Это совершенно неопровержимый факт, и я должен что‑то с этим фактом сделать.