– Док, а давай‑ка открутим ему голову, чтобы он не сомневался в том, кто из нас обречен, а?

– Подожди, Артист… Леша, почему нас вызвали сюда?

– Потому.

– Как на нас вышли?

– Очень просто. Некое управление планировало одну операцию в Ираке, которую мы должны были подправить в своих интересах, а ваша команда во главе с Пастухом значилась в исполнителях. Ну а узнать, что под именем Док скрываешься именно ты, было несложно.

– И ты воспользовался этим?

– Мне ничего не оставалось делать.

– На кого ты работаешь?

– Бесполезно, Ваня, я все равно ничего больше не скажу.

Артист резко затормозил, и Коперника сильно качнуло вперед.

– Док, давай выкинем его к едрене фене из машины, чтобы он замерз в каком‑нибудь сугробе?

– Идиоты! – заорал вдруг Коперник. – Вы что, не понимаете, что вам конец?!

Раз вы оказались такими сообразительными, так валите отсюда, пока не поздно!

Спасайте свои задницы! Вы можете прирезать меня, но изменить все равно ничего не сможете! Это политика! Самолет все равно прилетит, и груз все равно заберут, что бы вы ни делали!

– Смотри‑ка, – со злостью произнес Артист, – огрызается… Вдруг водила, который как‑то незаметно пришел в себя, нанес Доку резкий удар, обхватил за шею и начал душить. Артист немедленно развернулся, но таким образом потерял из поля зрения Коперника, чем тот и воспользовался, – он открыл дверцу и вывалился на дорогу. Быстро поднявшись на ноги, Коперник со всех ног рванул прочь, и через несколько секунд, пока Артист снова отключал водилу, он уже скрылся за ближайшим домом.

Когда прыткому водителю все же свернули шею, догнать Коперника было уже невозможно.

– Сволочь, – проворчал Артист, стирая кровь с рассеченной брови.

А Док молча вышел из «уазика» и нервно закурил.

– Что делать, Семен? – спросил он.

– Ты о чем?

Док смотрел куда‑то в небо.

– Как жить, когда предают друзья? Ведь это единственное, что у нас есть… – Что делать, что делать, – проворчал Артист через некоторое время. – С Пастухом связываться, вот что делать. Ты же слышал, что они на всех на нас вышли…

4

Коперник был близок к панике. Нет, он не паниковал еще, он только был близок к ней, но и этого оказалось достаточно. С веревкой ему удалось справиться быстро, но что там веревка, когда вся операция идет под откос, – как выяснилось, Док и Артист уже слишком много знали. Так что теперь, если только они будут действовать решительно и быстро, они смогут разрушить все. Да, они до сих пор не знают, что за груз прибывает, да, они не знают, с кем имеют дело, но ведь они, по всему судя, совсем не лыком шиты – хватило же у них ума выйти точно на Коперника!

Столько сил потрачено за последние месяцы, столько усилий, что напряжение достигло самого крайнего предела. Коперник прекрасно отдавал себе отчет, что до конца этой масштабной титанической операции остались всего сутки. Жалкие сутки!

И меньше всего он сейчас хотел, чтобы именно в последнюю минуту все полетело к черту! Нервы просто не выдерживали. Когда на него, офицера ГРУ, вышел генерал Кудрявцев из Генштаба (разумеется, Кудрявцев был не один, но с Коперником общался только он) и предложил участие в этом деле, раздумывать долго не пришлось. Тем более отказываться. Эта гоп‑компания высших офицеров была крайне убедительна. В первую очередь они хорошо оплачивали работу. Очень хорошо. А во вторую очередь подготовили очень убедительную политическую подоплеку всего дела, – мол, вы же понимаете, что в условиях тотальной коррупции просто приходится действовать незаконными методами.