«Бизнесмен», – равнодушно подумал Иван, пропуская мимо ушей пространную балладу о продаже дома.

– А это, в углу, твоё животное? – выговорившись, поинтересовался попутчик.

Животное, почуявшее ветчину, вытащило из просохшей шерсти морду со снова начавшими торчать во все стороны усами и, увидев незнакомца, ощетинилось и зашипело.

– Моё, – ответил Иван, слегка поглаживая мягкую кошачью спину.

– Ты знаешь, он, когда вырастет, будет вот такой, – бизнесмен развел ладони примерно на метр. – А с хвостом – вот так, – теперь руки были разведены до предела. – Это степная рысь, каракал называется. Видишь кисточки на ушах? Он злобный как чёрт, может и на тебя броситься. Лучше выкини ты его от греха.

Почти присмиревший зверь снова напрягся, будто понимая, о чём идёт разговор.

– Не бросится…

Иван положил руку на голову кота, и тот сразу успокоился.

– Мы друг друга сразу поняли. Он, как и я, тоже в жизни порядком горя хлебнул. Вдвоем нам полегче будет…

Попутчик посмотрел на парня, как на ненормального, пожал плечами и полез к себе на верхнюю полку.

Иван задохнулся от счастья и просто стоял на пахнущей поездами платформе, привыкая к тому, что он дома и никто в погонах со звездочками больше не скажет ему с глумливой ухмылкой: «Товарищ солдат, два наряда вне очереди…»

Но, если уж ты стал гражданским человеком – не зевай, помни, что другие гражданские люди только и ждут, когда же ты раскроешь пасть и начнешь ловить ею ворон.

Покупая у толстой, добродушной тетки пирожок, Иван набросил на плечо парашютную сумку с кое-каким барахлишком, прикупленным перед дембелем – гостинцами деду Евсею, десантной дембельской парадкой… и котом, мирно дрыхнувшим в сумке поверх всего этого добра…

Проходивший мимо человек сделал неуловимое движение, сумка сама собой соскользнула с плеча и тут же исчезла в людском водовороте вместе с новым хозяином. Иван сперва даже не понял, что случилось, подумал, что уронил её, но…

– Ох ты, горюшко, у парня сумку увели! Люди, что же это делается-то?! – завопила торговка.

Но люди шли мимо, даже не оборачиваясь на крик и лишь крепче прижимая к себе собственные рюкзаки и чемоданы…

Вокзальные воришки – тонкие психологи – знают, когда и у кого можно без особого риска «дёрнуть» поклажу. Вот и сейчас ошалевший, ничего не соображающий от радости молодой парень показался легкой добычей… Однако и у профессионалов бывают проколы…

Из толпы, бурлящей у выхода с вокзала, раздался дикий, истошный крик. Вместе со всеми Иван метнулся туда, с трудом продираясь сквозь людские спины. Ближе к эпицентру крика спины стали плотнее… и вдруг внезапно расступились.

Картина была жуткая. Кот, проснувшийся от тряски, видимо, не с той лапы, да еще и в чужих руках, драл человека. Драл со знанием дела – во все стороны летели кровавые брызги и клочки волос. Несчастный воришка катался по земле, пытаясь отодрать от головы присосавшееся чудовище. Но не тут-то было…

Народ толпился вокруг, не решаясь помочь, – слишком страшным было животное, убивающее парня. Иван ринулся вперед, оторвал кота от человека, подхватил сумку и припустил к выходу, подальше от греха и наряда милиции, спешащего к месту происшествия.

– Ну ты и лютый зверь, – шептал он, поглаживая трясущегося от ярости кота. – Прав был попутчик. Вот уж не думал: с виду котенок и котенок, разве что покрупнее обычного и с кисточками… Ну, значит, и быть тебе Лютым.