Правда, была еще вероятность, что они проскочили очень маленький шквалик. В Полдневье, в котором по разным причинам почти не бывало ветра, иногда возникали настоящие шквалы... Ни Ростик, ни Ким, ни даже Винт, который знал об окружающем мире больше всех, не стали даже гадать, отчего это получается. Потому что причиной могло послужить что угодно. Даже воздушный червяк, который попытался атаковать их лодку, но промахнулся, хотя это и звучит сомнительно – чтобы червяк, да вдруг промахнулся...

    Это могло быть нечто, еще не встречавшееся ранее, а потому и неизвестное людям Полдневья. Могло оказаться и что-то уже случавшееся, но все-таки неясное, потому что лодки... пропадали. За последний год, как сказал Ким, четыре лодки вышли из исходной точки, но до места назначения не добрались. А обломки нашли только от одной из них. Что случилось с ними – неизвестно. Черных ящиков тут, конечно, не было – не та техника, не та технология.

    Потом они дошли до точки поворота на юг. Ростик даже посерьезнел. Момент в самом деле был решающий. Если все получится, они пересекут береговую линию, найдут выбранный столб и залягут в наблюдение. Если они ошибутся, наделают шуму, за ними погонятся и собьют, как мишень для упражнений в меткости.

    Берег встретил их молчанием, они пересекли фронт воды на высоте метров в триста, двигаясь со скоростью едва ли двадцать километров в час. Медленнее было уже неразумно, а быстрее – возникал какой-никакой, а шум. Потом прошлись над тем местом, где Ким подозревал их гору. Ничего похожего поблизости видно не было... Впрочем, тут вообще ничего видно не было. Но Рост знал, как с этим справиться. Он прошел вперед, встал у котла и пояснил:

    – Винт, дай-ка я покручу экватор, а ты позыркай по сторонам своими глазищами... Нам нужна столовая гора с кустами наверху.

    Винторук очень тихо порычал, потом передал пост на котле человеку и... просунулся почти в пилотскую кабину между котлом и верхней обшивкой. Обычно это расстояние занимала кабина стрелка, но в этой лодке тут оставалось расстояние сантиметров в тридцать. И чтобы тут мог протиснуться мохнатый бакумур?.. Этого Рост даже не подозревал. Впрочем, мех на теле этих типов визуально увеличивал объем, на самом деле они могли оказаться не толще иных людей.

    – Ну что, Винт? – спросил Ким.

    Винторук вдруг крякнул и едва слышно стал что-то уверенно лопотать.

    А у Ростика появились свои проблемы. Сначала он никак не мог разглядеть лунки, куда полагалось вставлять топливные таблетки, а на ощупь у него выходило не очень хорошо. Потом дело вроде бы пошло, хотя Ким спереди пару раз и потребовал, чтобы Рост работал быстрее. Потом стало очень тяжело, потому что следовало поддерживать довольно напряженный ритм, и малейшие ошибки грозили травмой – то пальцы можно было отбить ребрами вращающегося экватора, то закованный в металл локоть стукался о шпангоут лодки, и тогда возникал таинственный гул, как внутри глуховатого колокола, что грозило уже тревогой в стане пернатых...

    Потом их лодка довольно неаккуратно плюхнулась на что-то твердое, под полозьями заскрипели мелкие камешки, и Рост почти физически ощутил, как нагрузка на котел упала. Вокруг не улавливалось ни единого звука тревоги, волнения, опасности.

    Рост высунул голову в задний люк, устроенный между кормовыми блинами, как до этого, видимо, делал Винторук, прислушался к внешним звукам, потом вылез наружу. Ветер показался ему сначала очень свежим и непривычным, потом Рост сообразил, что сказывается недалекий океан, и вдруг он разобрал запах... Чуждый, неприятный, отдаленно похожий на тот, который издает курица, намокшая под дождем.