|
"В чем дело, Чейн? Ведь, кажется, ты оставил меня". "Послушай, Врея. Ты должна возвратиться..." "Нет. Еще слишком много надо посмотреть... Нет конца, Чейн, никогда нет конца. Разве это не чудесно? Никогда..." Теперь он знал, что должен сказать. "Но конец наступит, Врея. Очень скоро". "Как? Почему?" "Хелмер. Он уничтожит Свободное Странствие, если мы не возвратимся и не остановим его. Свободное Странствие исчезнет навсегда, а с ним и мы. Поспешим, Врея!" "А твои друзья?" – спросила она раздраженно. "Их недостаточно. Они нуждаются в нас, всех нас... Рауле, Саттаргхе и Эштоне тоже. Позови их, Врея. Поищи их. Скажи им, чтобы они возвращались, скажи им, чтобы они поспешили, пока Хелмер их не уничтожил". Ей передалась часть его страха. Он мог чувствовать это по ее словам. "Да, тот способен это сделать. Он говорил, что сделает. Уничтожит Свободное Странствие, уничтожит наши тела... и мы умрем. Нельзя позволить ему этого..." "Тогда спешим!" "Куда ты летишь, Чейн?" "Назад, – сказал он. – Назад, чтобы помочь бороться". И он, бестелесный страх, помчался назад через поющие звезды к Аркуу, к полой горе, где мертвым или спящим лежал человек по имени Морган Чейн... 16 Чейн проснулся от грома, раскаты которого отозвались вдалеке эхом и тут же набрали новую силу. Хотя, впрочем, было бы неточно называть эти звуки громом. Он попытался открыть глаза, чтобы увидеть, что произошло. Его глаза? Да, у него были глаза, человеческие глаза вздрогнувшие от ослепительного блеска солнца. У него снова была человеческая плоть; его кости ныли от боли после слишком длительного пребывания в одной и той же позе – неподвижном лежании на твердой решетке. Он возвратился. Какой?то период он лежал не шевелясь, прислушиваясь к собственному дыханию, к звукам циркулирующей в венах крови. Для того, чтобы удостовериться в новом состоянии и проверить свои человеческие данные, он стиснул руки и был так благодарен за их чувствительность, что даже боль стала радостью. Затем он заставил себя открыть веки и изумленно уставился наверх. Наверху шахтного ствола он увидел желтый круг дневного света; яркое солнце заставило его прищуриться. Дневной свет? Стало быть прошло... По косой наклонной траектории в шахтный ствол влетел сверху небольшой предмет. Он приподнялся, чтобы рассмотреть его, как предмет ударился в верхнюю стену шахтного ствола и взорвался. Звук взрыва вызвал чудовищное отражение в огромном колодце. Именно такой гром он и услышал, а теперь, когда окончательно пробудился, звуки взрыва грозили порвать его барабанные перепонки. Мелкие осколки металла свистели рядом. – Чейн! Это был голос Джона Дайльюлло. Звучал он отчаянно и откуда?то издалека. – Чейн, вставай! Чейн, словно пьяный, повернул голову и увидел Дайльюлло. ОН был вовсе недалеко, у самого края решетки, на металлической дорожке над пропастью. Чейн сказал и, как ему показалось, вполне осознанно: – Нельзя тут стоять, Джон. Тебя ударит. Дайльюлло с опасной близостью наклонился к нему. – Уходи с этой решетки. Ты слышишь меня, Чейн? Уходи с решетки. – Он нетерпеливо вертел головой, ругался и еще громче закричал. – Макгун говорит, что если ты останешься здесь дольше, энергия Свободного Странствия начнет новый цикл и все повторится вновь. Вставай. Иди сюда, ко мне. Чейн осмотрелся вокруг. Врея по?прежнему лежала неподвижно. Так же лежали Эштон, и Рауль, и Саттаргх. Она не смогла еще найти их, чтобы затем уговорить вернуться... – Ты что, Чейн, хочешь снова туда? Тебя тоже затянуло подобно тем, над кем ты посмеивался? – Нет, – ответил Чейн. |
