— Любое наказание, только не смерть! — простонала девушка. Её глаза, красные и припухшие, были сухими, но по голосу было слышно, как плакала душа. Алисе стало не по себе. Да, мамаша у Фири та ещё стерва, полстраны бы перебила и глазом не моргнула, но такое отчаянье…

Фер внимательно посмотрел на сестру, потом внезапно обнял её и закачал в руках:

— Успокойся, кузнечик, успокойся! Всё будет хорошо… Решаю не я, ты же знаешь, решает суд верховных магов и жрецов…

— Но ты же будешь в суде, Фер! — с мольбой глянула на него Фириель. — Пообещай мне, что не станешь настаивать на смертной казни!

— Обещаю, — твёрдо ответил он. — Но не могу поручиться за остальных!

— Ты можешь повлиять на них! Ты же ариго! Не начинай своё правление с крови, Фер, — мягко сказала Алиса, подсаживаясь рядом.

— Слушайте, женщины! Я вообще не смогу править, если вы будете на меня так давить! — недовольно ответил Фер. — Давайте будем думать о хорошем, и всё будет хорошо, договорились?

Фириель со вздохом кивнула. Алиса, подчиняясь внезапно возникшей симпатией, взяла её за руку:

— Ты поможешь мне подготовиться к свадьбе?

Голубые глаза распахнулись, потеплели, улыбнулись.

— Конечно, помогу! Пойдём, у меня будет удобнее!

— Вот правильно, идите уже! — сварливо согласился Фер. — Почирикайте там о тканях, вышивках и балах! А я ещё поработаю!

Он придержал сестру за руку и чмокнул в щёку:

— Вели принести синее платье прабабушки Торимель и алмазное ожерелье моей матери. И договорись с Алисой, кто будет командовать хозяйством во дворце! — при этих словах он лукаво улыбнулся и на короткий миг показал язык.

Алиса запахнула халат поглубже и покачала головой:

— И это правитель! Боже, спаси эту страну!

Когда она вышла с Фириель в коридор, та, жестом пригласив горничную следовать за ними, сказала вполголоса:

— Договариваться ни о чём не надо, хозяйкой, разумеется, будешь ты. Фер пошутил!

— Да ты что! Я не могу и не хочу! У меня институт вообще-то… — испуганно замахала рукой Алиса. — Да и как ты себе это представляешь? Я тут ничего не знаю… И никого!

Фири грустно улыбнулась:

— Хорошо тебе. Я тоже хотела учиться в Старом мире, но мама никогда не позволяла даже думать об этом! А теперь мама заперта в подземелье, могу делать, что хочу, но мне так страшно за неё! Они казнят её…

— Фер им не позволит, не бойся! — Алиса нашла её руку и сжала. — Не думай об этом!

Фири кивнула, но по лицу её пробежала тень отчаянья. Она не могла верить даже собственному брату, и это вполне ожидаемо — ведь Сенора собиралась убить и его… Надо отвлечь эту девочку, пока она не скатилась в депрессию… Алиса нахмурилась. Что бы спросить такого нейтрального? Внезапно её осенило:

— А кто такая эта прабабушка Тори-что-то-там?

— Сейчас покажу! — воодушевилась Фириель. Они как раз проходили через галерею с портретами, развешанными по стенам. Девушка пробежалась взглядом по строгим лицам и указала на молодую женщину с узким аристократическим лицом, внимательными тёмными глазами и сложной причёской, прикрывающей уши. Смотрела женщина так, словно хотела узнать, что у Алисы на душе, слегка склонив голову набок. И этот взгляд показался очень знакомым.

— И чем так знаменита эта прабабушка Тори? — просто чтобы отвлечься от навязчивой мысли, где она могла видеть даму с портрета, спросила Алиса.

— О, у неё очень несчастливая судьба… Грустная история, — покачала головой Фири, тоже разглядывая прабабушку.