Ее мать умерла два года тому назад, и отец, обожавший жену, был сражен горем, — та была так хороша собой, так добра и приветлива, что дарила счастье всем, кто окружал ее.

Шестнадцатилетней Норине трудно было найти слова утешения для отца. Она не знала, чем занять его время, чтобы отвлечь от тягостных мыслей.

Они жили в деревне, и единственным их развлечением были прогулки верхом, с которых он возвращался еще более грустным и подавленным, чем раньше.

Наконец, поняв, что жизнь в этом доме без жены для него невыносима, он решил отправиться в Лондон, тем более что необходимо было встретиться с нотариусом по поводу оставленного ему женой состояния. Предупредив Норину, что уезжает на два дня, он отправился в путь.

Но два дня продлились два месяца, и Норина была поражена, найдя его по возвращении в прекрасном расположении духа. Ей показалось, что от былой печали не осталось и следа.

Однако она замечала, какое волнение охватывало отца, когда он заходил в комнату покойной. Не прошло и недели, как он объявил о своем намерении снова отправиться в Лондон.

Она была еще слишком молода, чтобы представить себе, что отец может снова жениться. Но в один прекрасный день, после пяти месяцев своего вдовства, он объявил дочери, что намерен просить некую молодую и очень красивую особу занять место ее матери.

Это потрясло Норину, но отец выглядел таким счастливым или, уж во всяком случае, не таким убитым, как раньше, и она не стала осуждать его решение в надежде, что он найдет счастье со своей новой женой.

Виолетта Мередит — именно так ее звали — уже была однажды замужем. Ее покойный муж оставил ее практически без денег, а так как она ничего в финансовых вопросах не понимала, то призвала на помощь лорда Седжвина, чтобы тот помог ей разобраться в сложившейся ситуации.

По прошествии шести месяцев траура лорд Седжвин женился на Виолетте Мередит, и уже тогда Норина впервые почувствовала, какое страшное несчастье обрушилось на их семью.

После свадьбы, отпразднованной в узком кругу, отец с молодой женой отправился в свадебное путешествие, которое завершилось в Седжвин-холл, где Норина и была представлена новой жене отца.

Норина еще долго не могла забыть взгляд мачехи, те волны ненависти, которые излучало все ее существо во время их первой встречи. Однако новоиспеченная леди Седжвин была достаточно умна, чтобы не открывать свои подлинные чувства. Она не преминула сказать мужу, что нашла свою падчерицу абсолютно обворожительной.

— Восхитительное дитя! — прощебетала она. — Да и что же в том удивительного, дорогой, ведь это ваша дочь.

Норина замечала, что отец с наслаждением слушает лесть своей новой жены. Было совершенно очевидно, что он попал под ее обаяние. Однако Норина была достаточно прозорлива, чтобы понять — страсть отца к Виолетте не имела ничего общего с тем чувством, которое он питал к ее матери.

Он испытывал к Виолетте физическое влечение, а она своей ежеминутной лестью и вкрадчивыми манерами внушала ему уверенность в его мужественности и силе.

«Как случилось, что Господь свел меня с таким прекрасным человеком?» — повторяла она двадцать раз на дню.

Каждое свое обращение к Норине она сопровождала словами: «Как блестяще сказал ваш умнейший отец…» или «Всякая девушка была бы счастлива иметь такого благородного и щедрого отца! Как бы мне хотелось, чтобы мой отец хоть немного походил на него!»

Норина прекрасно понимала, что присутствует на представлении великолепно поставленной комедии. Виолетта же утверждала, что спасла лорда Седжвина от убогого и печального существования, но Норине все эти заявления казались сомнительными и лишенными всяких оснований.