О, Господи! Вампир!.. Только такого бредового разговора ему сейчас и не хватает! Тем не менее майор постарался, чтобы на лице его сохранялось спокойное и дружелюбное выражение.

– И ты с этим согласен?

– На прошлой неделе... Да какое там! – еще три дня назад – я бы ответил «нет». А теперь я и сам уже не уверен. Я вообще больше ни в чем не уверен... Но даже если это и вампир, то совсем не такой, о которых мы читали в книжках. Или видели в кино. Однако я твердо знаю, что убийца не может быть человеком.

Кэмпфер попытался припомнить, что ему известно о вампирах. Может быть, эта тварь, которая убивает солдат, действительно пьет их кровь? Кто знает... Их шеи были сильно повреждены, и много крови растеклось по одежде, так что потребуется целая медицинская лаборатория, чтобы выяснить, вся ли кровь осталась на месте. Когда‑то в детстве ему удалось посмотреть старый, еще немой, фильм «Носферату», а потом американский вариант «Дракулы» с немецкими субтитрами. Но это было очень давно, и тогда мысль о вампирах показалась ему просто смешной, какой, впрочем, она и должна казаться. Но теперь... Не может быть, чтобы по замку бродил столетний славянин с крючковатым носом и в старинной графской одежде. И тем не менее, в подвале лежат восемь трупов... Однако Кэмпфер, как ни старался, не мог представить себе немецких солдат, вооруженных кувалдами и осиновыми колами.

– Мне кажется, здесь надо плясать «от печки», – сказал майор, чувствуя, что мысли заходят в тупик. – Пора обратиться к источнику.

– А где это?

– Не «где», а «кто». Я хочу выйти на владельца этого замка. Ведь крепость выстроили с какой‑то целью и поддерживают в постоянном порядке. А для этого должна быть причина.

– Александру и его сыновья не знают владельца.

– Или говорят, что не знают.

– А зачем им лгать?

– Сейчас все лгут. Кто‑то им должен платить.

– Деньги присылают владельцу гостиницы, а он передает их Александру.

– Значит, допросим владельца гостиницы.

– Заодно можно попросить его и перевести слова на стене.

Кэмпфер удивленно поднял брови:

– Какие слова? На какой стене?

– Там, внизу, где убили твоих солдат. Там что‑то написано на стене их кровью.

– По‑румынски?!

Ворманн пожал плечами.

– Не знаю. Я даже буквы не смог разобрать, не то что целые слова.

Майор как ужаленный вскочил со стула. Наконец что‑то есть!..

– Я хочу немедленно заняться трактирщиком!

* * *

Владельца гостиницы звали Юлью.

Это был полный мужчина лет шестидесяти с лысиной на макушке и густыми закрученными усами. Его толстые щеки, не видевшие бритвы по меньшей мере неделю, тряслись от холода, пока он в одной ночной рубашке стоял в коридоре замка возле двери, за которой недавно томились арестованные крестьяне.

«Совсем как в старые добрые времена», – думал Кэмпфер, рассматривая его из глубины затемненной Комнаты. Он снова начинал приходить в боевое расположение духа. Испуганный и растерянный вид румына заставил майора вспомнить былые годы, когда он работал в Мюнхене. По утрам они поднимали с постелей лавочников‑евреев, избивали их на глазах всей семьи и с удовольствием наблюдали, как те трепещут от ужаса и холода в густом предрассветном тумане.

Но владелец гостиницы не был евреем.

Впрочем, это не имело большого значения. Еврей, цыган, масон, румынский трактирщик – какая разница! Для Кэмпфера сейчас важно было другое – признание подследственного в убийствах и те эмоции, которые вызывает в нем сама процедура допроса. Ведь если человек чувствует, что ему полагается место в этом мире, его необходимо срочно разуверить в этом.