Когда отец Джона был жив, пивная торговала еще и бакалейными товарами. Сундук для чая все еще занимал свое место, но теперь он был пуст. Неподалеку находилась бакалея Лоретто Куинн, муж которой погиб во время несчастного случая. Даже если бы Райаны хотели вернуться к прежнему, с их стороны было бы нечестно лишать ее куска хлеба. Кроме того, большинству жителей окраины нравилось ходить за покупками в центр, а заодно чинно прогуляться по Бридж-стрит, где можно было людей посмотреть и себя показать. Пивная Райана, находившаяся немного в стороне, не годилась для еженедельной закупки продуктов.

Джон Райан был рад, что Кейт его поддержала. Для жительницы Дублина она поразительно быстро приспособилась к Маунтферну; Кейт лучше его знала местные слухи и то, что происходило в городке. Именно Кейт помогала детям делать уроки, находила и обучала прислугу - деревенских девушек, которые после освоения домоводства уезжали в более крупные и шумные города. Кейт работала в баре так, словно родилась для этого. Она прекрасно знала, когда можно принять участие в общей беседе, а когда этого делать не следует.

Кейт до блеска шлифовала стаканы и опорожняла большие пепельницы с надписью «Золотые хлопья» на ободке. Ей нравились значившиеся на вывеске слова «Бочковое виски», хотя это уже не соответствовало действительности. Отец Джона, как большинство трактирщиков, покупал у винокура бочонок виски, хранил его на складе и платил акцизный сбор, когда забирал бочонок для продажи и разлива по бутылкам.

В те дни на каждой бутылке значилось имя Джона Брайана, но теперь винокуры не одобряли такую старомодную самонадеянность. Они предпочитали продавать виски уже в бутылках. Но Кейт все еще любовно полировала вывеску; каждое утро она поднималась по приставной лестнице с мылом, водой и тряпками.

Так же она вела себя и за стойкой: драила украшения бара так, словно те были настоящими произведениями искусства. Во многих пивных стояли шаржированные стаффордширские фигурки футболистов и игроков в травяной хоккей, облаченных в цвета того или иного графства. На подставках фигурок было написано «Спортсмены, добро пожаловать на все площадки». Кейт объяснила близнецам смысл каламбура так, что Джон пришел в восторг.

Он смотрел на эту надпись тысячу раз, но не замечал ее и не задумывался над тем, что она значит. Непростительно для человека, который считал себя поэтом.

Здесь Кейт тоже была молодцом. Она никогда не задавала вопроса, с какой стати толстый владелец деревенской пивной возомнил, что он может писать стихи. Напротив, она садилась к Джону на колени и просила прочитать написанное. Кейт опускала голову на его плечо и одобрительно вздыхала, а иногда спрашивала, что он хотел сказать тем или иным образом. У нее были длинные темные кудри и очень темные, почти черные глаза. Она никогда не ворчала из-за того, что Джон слишком много времени проводил в спальне, пытаясь писать, хотя такие попытки предпринимались часто. Она с удовольствием работала в баре, лишь изредка напоминая мужу, что он должен быть там в решающие моменты вроде ленча или вечерних новостей, передававшихся по «Радио Эйреанн» в половине седьмого. Клиенты имели право рассчитывать на то, что в это время их кружки будет наполнять хозяин дома, а заодно и выражать свое мнение о том, что случилось за день.

Джон Райан религиозностью не отличался. Во время мессы он старался держаться в задних рядах, летом - на открытом воздухе и думал о вещах, не имевших отношения к службе. И все же он благодарил Господа за то, что встретил Кейт.

Этого легко могло не произойти.