Днем добраться до двери было бы нетрудно. Однако ночью, пока не взошла луна, это безумие. Одно неверное движение — и он свалится в ров, разобьется о скалы и вызовет камнепад.

Франц медленно шел в сторону башни, ведя по стене рукой, чтобы не сбиться с пути. В него словно влились новые силы, казалось, смельчака ведет безошибочный инстинкт.

Сразу же за бастионом он увидел южную куртину, к которой вел подъемный мост. На его несчастье, мост поднят!..

Препятствия множились. Из-за огромных валунов, усеявших плато, пробираться вдоль стены было невозможно, пришлось отклониться в сторону. Трудно даже себе представить, каково приходится человеку, пытающемуся отыскать дорогу через Карнак, где повсюду громоздятся каменные столбы, напоминающие дольмены и менгиры. И никаких указующих знаков, идти приходится наугад в кромешном мраке, когда верхушку центральной башни уже невозможно разглядеть.

И все-таки Франц медленно продвигался вперед, перелезая через обломки скал, преграждавшие ему путь. Он цеплялся за камни, обдирая руки о чертополох и кустарник, а над его головой низко летали орланы, издававшие хриплые крики.

Отчего же не звонит колокол старой часовни, как зазвонил он при появлении лесничего и доктора? Почему не загорается яркий луч за зубцами башни? Он пошел бы на этот звук и на этот свет, как моряк направляет судно на звук штормовой сирены или на огонь маяка!

Но вокруг — ничего, кроме глубокой, густой темноты, где в нескольких шагах уже не видно ни зги.

Прошло не меньше часа. По тому, как тропинка уходила куда-то влево, Франц понял, что сбился с пути. Может быть, он спустился ниже потайной двери или прошел выше моста?

Он остановился… Куда идти? Неужто придется дожидаться рассвета? Но его, наверное, уже увидели из замка, и теперь Рудольф фон Гортц следит за каждым его шагом.

В замок надо проникнуть сейчас, ночью, а он совершенно не ориентируется в темноте…

— Стилла!.. Моя Стилла!.. — в отчаянии вскрикнул граф.

Неужели он вообразил, будто пленница услышит его и отзовется? Снова и снова выкрикивал он ее имя, повторяемое горным эхом.

И вдруг яркий сноп света ударил ему в глаза. Свет шел откуда-то сверху, скорее всего — из центральной башни.

От волнения у Франца голова пошла кругом. Он не сомневался, что это Стилла зажгла для него свет. Она, несомненно, увидела его с площадки бастиона и теперь подает ему сигнал, указывая путь.

Он двинулся на свет, который становился все ярче по мере приближения к нему. Так как перед этим Франц взял слишком круто влево, ему пришлось пройти несколько шагов вправо, к подножию стены, которое он определил на ощупь.

Свет бил ему в лицо — очевидно, он исходил из какого-нибудь окна на башне.

Теперь оставалось последнее препятствие, скорее всего непреодолимое. Если дверь окажется запертой, а мост поднятым, придется спуститься к подножию куртины. Но как он взберется оттуда на стену высотой в пятьдесят футов?

Франц подошел к опоре моста. Мост был опущен… Только бы дверь оказалась открытой!

Не раздумывая ни секунды, Франц пробежал по мосту и толкнул дверь.

Она подалась.

Франц стремглав бросился под темные своды. Не успел он сделать и нескольких шагов, как мост поднялся со страшным скрежетом и дверь захлопнулась.

Граф Франц де Телек оказался пленником Карпатского замка.

ГЛАВА XII

И жители Трансильвании, и туристы, которые совершали восхождения и спуски по горным тропам хребта Вулкан, знали Карпатский замок лишь по его внешнему виду. На значительном расстоянии, где страх останавливал самых отчаянных смельчаков, полуразрушенный замок представал огромной, бесформенной грудой камней.