– Ложись-ка ты спать! – сказала она устало. – Жизнь прекрасна и удивительна.

– Да? – не поверил он.

– Да, – успокоила Евгения, – не все то, что привычно, обязательно лучшее.

Он послушно дал снять с себя туфли и укрыть пледом.

– У меня умная жена! – бормотал он. – И что главное, верная. Ни одной ночи вне дома…

Опять он притворялся! На этот раз пьяным. И так всегда, поняла она, вместо того чтобы жить, жизнь изображает…

Жалко… Жалко – у пчелки! Так шутил ее отец, и это же сейчас повторяет Евгения.

Люба ее поведения не одобрила.

– Зачем мужика мучаешь? Может, он теперь все поймет! Не терпится развестись? Просит – дай, от тебя не убудет!

– Убудет. Я его не хочу.

– А семнадцать лет до этого хотела?

– Хотела. Но тогда я не знала чего.

– Что ты придумываешь? – разозлилась Люба. – Не хочешь говорить, не надо, но зачем же вешать лапшу на уши!

Евгения чувствует себя виноватой: ничего подруге не рассказала, а хочет понимания. Конечно, Люба еще не знает ее теперешнюю, вот и не поняла. Ушла разобиженная.

Между тем в спокойной, прежде вяло текущей жизни Евгении начались такие передряги, что она только диву давалась!

К ней вдруг стали приставать в транспорте, окликать на улице. Видно, что-то этакое появилось в ее глазах. Она будто заново родилась, чтобы услышать, как благоухают цветущие вишни, как с треском лезут из земли дурманные травы, как с восхищением смотрят ей вслед мужчины, когда, забросив подальше туфли без каблуков, которые она носила, чтобы не выглядеть выше Аркадия, она гордо вышагивает в только что купленных лодочках на шпильках. И слегка покачивает бедрами. И разворачивает плечи. И вздергивает подбородок. И не прячет от мужских взглядов высокую грудь. Почему же она столько лет ходила ссутулившись? Может, потому не хотел ее собственный муж, что в Евгении, как и в нем самом, не было жизни?

И вот она осталась одна. Аркадий переехал в небольшой домик, оставленный матерью в наследство. До последнего времени в нем жили квартиранты… Евгения сидит и играет на гитаре. Как говорят в таких случаях? Осталась у разбитого корыта? Пожалуй, и она бы сейчас напилась, как когда-то Аркадий. Правда, почему женщины не снимают стрессы подобным образом? Или снимают?

Как давно она не играла! А когда-то с удовольствием подбирала музыку к понравившимся стихам.

Морозы по ночам. И рация доносит, Что красные в Уфе, и нам несдобровать…

Дверной звонок обрывает ее стенания. Кто бы это мог быть? Евгения никого не приглашала. Она идет открывать.

Света! Странно, что пришла именно она. Инспектор из отдела пожарного надзора. Они часто вместе ездят домой – Светлана снимает квартиру в двух остановках от дома Евгении. За ее спиной – высокий интересный мужчина. Немудрено, что Светлана на высоких каблуках. Евгения только недавно стала такое подмечать. Раньше она была вся в себе… И в своей семье!

– Алексей, – представляет спутника приятельница. – Ты не возражаешь, что мы без приглашения?

– Не возражаю, – улыбается Евгения, проводя их в большую комнату.

– Я сказала Лешке, что ты вчера с мужем развелась, а он говорит: наверное, ей сейчас несладко. Мы и пришли. Он у меня чуткий.

Глаза чуткого мужчины внимательно ее рассматривают. Наверняка все, что нужно, он для себя отметил. Гости выставляют на стол две бутылки водки.

– Так много? Нас же всего трое! – пугается Евгения.

– Не было бы мало! – шутит Светлана. – У нас и закуска с собой.