Аристов не отрываясь с любовью смотрит на сына.

– Спасибо, Шурик, я очень рад… Но это все-таки квартира тети Жени, неплохо бы и ее спросить. Сразу два мужика на голову свалятся!

– Тетя Женя, – поворачивается к ней Шурик, – вы не беспокойтесь, я и готовить умею, и убирать!

– Если бы вы знали, Аристовы, – говорит она, – как я всю жизнь мечтала иметь большую семью – чтоб не меньше троих сыновей!

– Ну и сейчас еще не поздно, – будто про себя бормочет Толян.

– Пойдем-ка, Шурик, я тебя покормлю.

– Я есть не хочу, – слабо сопротивляется Шурик.

– Быстро мыть руки и за стол! – приказывает она. Шурик уходит в ванную, а Толян останавливает ее:

– Погоди минутку! Подай-ка мне чемодан! – Он щелкает замками, открывает крышку и протягивает Евгении конверт из плотной бумаги: – Так сказать, первый взнос.

Она заглядывает в конверт и говорит растерянно:

– Толя, здесь же доллары!

– Я знаю. У нас в городе уйма пунктов обмена валюты.

– Но их очень много!

– Впервые вижу женщину, которая не знает, как потратить деньги! Например, купить хорошую стиральную машину-автомат. Говорят, одна из лучших – «Бош».

– Я пойду покормлю Шурика, – задумчиво говорит она.

– Подожди! – Он ловит ее за подол. – Чего ты разволновалась? Я помногу получаю, привыкай. Не бойся, я их зарабатываю, не ворую. Разве что налоговая инспекция не все знает, но обычно все свои доходы никто у нас не показывает. Что я говорю! Словом, если не возражаешь, я пока полежу, почитаю.

На кухне она усадила Шурика за стол и положила в тарелку картошки, отбивную и соленья.

– Я правда рада, что ты к нам пришел. Мы должны действовать с тобой сообща! Доктор сказал, что рано или поздно твой папа будет ходить, но, знаешь, бывает так, что даже самые сильные мужчины… устают ждать, а в таком случае неверие равносильно поражению. Нам надо его поддерживать, занимать делами, чтобы он поменьше оставался наедине со своими мыслями. Понимаешь?

– Понимаю, – с облегчением улыбается юноша, и Евгения чувствует: он ее принял!

Шурик все же проголодался, потому что, слушая ее и кивая, он опоражнивает тарелку и с чаем съедает большой кусок торта.

– Пойдем, пожелаешь отцу спокойной ночи, а я выдам тебе белье. Можешь обживать комнату своего друга Никиты.

Устроив Шурика, она возвращается и некоторое время наблюдает, как Толян, закаменев скулами, яростно переворачивает страницы книги.

– С женой нежно поговорил? – сразу догадывается она.

– Какая она мне жена? Развели нас сегодня, оказывается! Если бы не позвонил, не скоро узнал бы!

– И это тебя расстраивает?

– Нет, не это. Она требует – заметь, требует! – чтобы я вернул Шурку домой. Якобы я улестил его, наобещал горы золотые, а сам в этой жизни уже ничего не смогу достичь!

– Какая гадина! – вырывается у Евгении. – Извини.

– За что, родная? Так мне и надо!

– Ты-то здесь при чем?

– При том, что полжизни прожил страусом. Спрятал голову в песок и думал, что задницу не видно!..

Его гневный монолог прерывает телефон. Евгения берет трубку.

– Добрый вечер, Женя! Это Монахов беспокоит, друг Толяна. Передай ему, что завтра в восемь утра я приду к вам е одним корейцем.