– Не так быстро, месье. А кто рассчитается за еду? Плати по счету, Билл. Угощение подано честь по чести, а у меня здесь не благотворительная столовая.

Дьявол был в белом поварском колпаке. Этаком нелепом высоком колпаке, напоминающем бумажную папильотку, которую надевают на косточку отбивной в ресторанах с претензией на изыски. Не только колпак, но и вся его одежда сияла белизной. А лицо было самым обыкновенным – лицо как лицо, в белом обрамлении. Хотя нет, кое-что странное в его облике все же было – двойные усы. Две тонкие линии усиков, одна параллельно другой, как две черты на бумаге.

– Я вижу, вы любуетесь моими усами. Есть шанс, что такие войдут в моду?

– Если хотите знать мое мнение, выглядят они глупо. Да у людей и не получится отращивать по паре усов.

Он пожал плечами и пошевелил своими усиками. Сначала верхними, потом нижними.

– Можно вырастить одни густые усы, а потом простричь вдоль них полоску.

– Все равно смотрится глупо.

– Дуракам свойственно цепляться за свое мнение. Однако к фактам: как вы намерены расплачиваться за еду? Учтите, «Виза» или «Мастеркард» здесь не принимаются.

Он засмеялся – звук был противно-скрипучий, как при откручивании тугой пластиковой крышки на канистре. Этот смех заставил меня поежиться, однако я не отвел глаза. Видя мое замешательство, он взял меня за локоть. Я дернулся, но держал он цепко.

– Ты пришел по своей воле, дружок Билли, а потом захотел уйти, но для живых это не так-то просто. Любой человек, побывавший здесь и захотевший уйти, должен расплатиться.

– Чем расплатиться?

– Тем, что ты больше всего любишь. Я позволю тебе уйти, однако платой за поданное угощение и за это милое зрелище будет что-то особо тобой любимое. Оставаясь, ты получаешь все это великолепие даром. Но за возможность уйти ты должен отдать мне то, без чего тебе жизнь не мила.

– Эй, мистер Светачадо, вы здесь? Он говорит правду?

– Забудь, он тебе не поможет. И потом, ты же видел, что он собой представляет.

– Ему тоже пришлось расплатиться?

– Разумеется. Он отдал мне свое тело. Красавец был мужчина, между прочим. Плюс к тому очень тщеславный. Больше всего на свете любил разглядывать себя в зеркале и никогда не уставал собою восхищаться. Вот уж не думал, что он от этого откажется, но некоторые люди удивляют меня своими поступками.

Вдруг я вспомнил о Сайрусе и посмотрел на свою руку, которую тот недавно держал. Но Сайруса внизу не было, и ничего там не было. Кроме почвы. Почвы этого расчудесного ада. Собравшись с духом, я произнес слова, которые никогда не думал услышать из собственных уст:

– Рэй. Возьми мою любовь к Рэй.

Он ответил не сразу. Долго смотрел на меня, как будто проверяя, не собираюсь ли я его надуть. Но мы оба отлично знали, что у меня не было шансов обмануть его.

– Я ожидал услышать что-либо в этом роде, но этого недостаточно, Билл. Попробуй еще раз.

– Я не могу придумать ничего другого. Для меня нет ничего страшнее. Потерять эту любовь, остаться без Рэй – что может быть хуже?

* * *

Через разбитое окно я вылез из дома Эрика Дикки в мой мир и мою жизнь. Первое, что я здесь обнаружил, был запах гари и густые клубы дыма. В следующую секунду я вспомнил, что моей изначальной целью было спасти Эрика и его жену от огня, разведенного питекантропом. Спрыгнув с крыльца, я обежал вокруг дома. Посреди двора пылала большая куча дров и всякой утвари.