Джо Келлоу. Заоблачная идиллия
1
Джилл Данбери, с карточкой на белом тренировочном костюме, удостоверяющей ее Личность, на секунду остановилась перед дверью конференц-зала. Джилл не боялась этой пресс-конференции, хотя и не ожидала, что она состоится. Однако избежать ее было невозможно, а Джилл давно научилась без колебаний принимать неизбежное. Она не любила репортеров, но выдала ослепительную улыбку этим людям, сидящим вокруг стола, и быстро сосчитала: их было девять человек — семь мужчин и две женщины. Она обратила свой взор на Пола Типтона, ответственного за связь со средствами массовой информации. Он поднял глаза от папки с бумагами: — Доброе утро, Джилл, — и показал ей на стул рядом с ним. — Садись. Джилл села, аккуратно положила руки себе на колени и вновь глянула на собравшихся здесь репортеров. Было совершенно очевидно, что они внимательно разглядывают ее. Она почесала кончик носа, радуясь про себя, что на пресс-конференции нет всевидящего глаза телевизионной камеры. Пол посмотрел на часы и захлопнул папку с бумагами. — Начнем? — спросил он и поднял руку с растопыренными пальцами. — Тридцать минут. — Он сделал короткую паузу. — Я полагаю, все вы приготовили свои вопросы, так почему бы нам не начать с Рона? Рон Шелтон из «Юнайтед пресс Интернэшнл» улыбнулся и кивнул. — Доктор Данбери, я думаю, что первый вопрос, естественно, должен быть таков: вы взволнованы вашим предстоящим путешествием? Джилл улыбнулась: — Да. Очень взволнована. Рон глянул в свои записи и вновь посмотрел на нее. — Как долго вы готовились к этому полету? — Четыре года. — Она могла бы ответить подробнее. Например, рассказать им, что готовилась к этому полету всю свою жизнь, с тех пор как ребенком открыла глаза и увидела над головой первую звезду. Но она не будет рассказывать им о своей любви ко Вселенной. Она будет отвечать им по-деловому и кратко. — Доктор… — Айрис Саппингтон из журнала «Ньюс ин ревью» прервала Рона прежде, чем он успел продолжить свои расспросы. — Здесь написано, что вам двадцать девять лет. Вам не кажется, что это выше того возраста, который предполагался для первой женщины-астронавта? — Мне было двадцать пять, когда я начала работать в этой программе. — Но сейчас вам двадцать девять? — Айрис сузила глаза. — Возраст не имеет отношения к подготовленности. Как вы, вероятно, знаете, моим коллегам-мужчинам за тридцать, а многие приближаются к сорока. Айрис откинулась на спинку стула и еще более прищурила глаза. — Это подводит нас к следующему вопросу, дорогая. Скажите, что заставляет такую, как вы, женщину оказаться частью мужского мира, как говорится, в противоречии с традиционной ролью женщины? Очень многие наши читатели совершенно сбиты с толку тем, что женщина, любая женщина, может предпочесть полететь в космос вместо того, чтобы выйти замуж, иметь детей, иначе говоря, заниматься делами, более свойственными нашему полу. Джилл прикрыла глаза и крепче сжала руками колени. Она не любила, когда ее называют «дорогая», да и сам вопрос ей не понравился. Репортеры вроде Айрис всегда упирают на проблемы пола в ее карьере. Как доктор наук в области метеорологии, Джилл была уверена, что может заниматься прогнозом погоды, но ее выбрали для участия в программе космических полетов. Она прокашлялась и открыла глаза. Посмотрела прямо на Айрис и сказала: — Я не считаю, что программа космических полетов — прерогатива мужчин, так же как я не считаю, что космос принадлежит только мужчинам. |
