— Да почему сразу — обманывать… Просто надежда — штука хорошая… и цель надо бы себе поставить… А проще, если имеешь в виду город. Ведь хрен-то его знает, есть тут города или нет…

— Прости, Витя, — вырвалось у меня. — Ты — молодец. Только мы и здесь можем попробовать поискать город, правда.

Напряжение ощутимо спало.

— Ну и всё! — заявил Кудинов командным тоном. — Фиг с ним, с городом, пока что. Мы собирались воду искать. Нажрались отравы? Довольны? Идём дальше.

И никто не стал спорить. Мне вдруг страстно захотелось принять его игру, сделать вид, что мы — армейское подразделение на марше, скажем, в Индии, что он — командир, а где-то там, за стеной зелени — Дели или Бомбей. Всё, пока не надо больше ни о чём думать. Ищем воду.

Просто ищем воду. Она нам понадобится.

Испытатель №23

Когда мы услышали журчание воды, никто, по-моему, и ушам не поверил.

Я тоже. Я подумал, это мне кажется. Но Витя Кудинов авторитетно сказал, что в овраге очень и очень может быть родник — и мы спустились в этот овраг.

Он был широкий — по дну прямо хоть шоссе прокладывай — и его края заросли папоротником и, по-моему, хвощами. Каждая хвощина была собрана из отдельных кусков, как конструктор: палка — мочалка, палка — мочалка. Из мочалок, которые разделяли хвощины на сегменты, что-то текло, как смола или сок, а над потёками кружились букашки, похожие то ли на ос, то ли на пчёл.

А по дну оврага бежал ручей. Он оказался не такой уж и маленький, вполне заметный — и даже вымыл себе русло, в котором остался только чистый бежевый песочек. Вода была прозрачная-прозрачная, мне не показалось, что она грязная, — и такая холодная, что дух захватывало.

Артик сказал, что терять нам после ягод уже особо нечего — и мы напились, а потом умылись, и это было чистым кайфом. В этом лесу стояла духота, как в любом лесу летом — может, дома и была середина осени, но здесь ещё продолжалось лето. Мы вспотели, как лошади — и умыться оказалось очень кстати.

А искупаться было бы ещё лучше. Витя сказал, что надо идти по течению ручья — тогда мы, в конце концов, выйдем к реке, в которую этот ручей впадает. Логично. Серёга сказал, что на берегу реки можно встретить рыбаков или ещё кого — да и вообще дойти до какой-нибудь деревни, а Артик сказал, что вовсе не факт, что тут вообще живут люди, и они слегка поцапались, но не так свирепо, как обычно, а просто для проформы.

Мы пошли вниз по течению ручья, и я думал: вот интересно, есть ли здесь люди? А хищные звери здесь есть? И если есть, не нападут ли они на нас? У нас ведь нет оружия, а с голыми руками не очень-то убьёшь тигра, если тут, к примеру, водятся тигры.

По идее, в джунглях им самое место.

И тут на меня напали.

Этот ужас прыгнул на меня с ветки, свисавшей откуда-то сверху, с дерева, наклонившегося над оврагом на манер ивы. Лучше бы тигр, честное слово! Я отшвырнул его в сторону, а сам отпрыгнул в другую и чуть не заорал, как резаный. Меня всего переворачивало и корёжило от того, что я до него дотронулся — такой он был жёсткий, как пластмасса, в жёстких отвратительных волосках, от которых у меня сразу ладони зачесались.

Артик говорит:

— Денис, я понимаю, противно, но ты успокойся. Всё в порядке. Знаешь, на Земле такие большие редко бывают ядовитыми, да и вообще — опасными для людей. Он, наверное, питается яйцами птеродактилей.

А Серёга:

— Не знаю. Выглядел, как ядовитый, — хотя Серёга, по-моему, его толком и не разглядел.

А Витя, который шёл впереди, спросил:

— Что случилось-то, пацаны?

— Он меня не укусил, — говорю.