— О, об этом можете не беспокоиться! — невозмутимо ответил майор. — Здесь все в порядке. Они меня знают, меня все знают. В следующий раз, когда я буду в Берлине, я это улажу. Гони, извозчик, времени у нас в обрез.

К русскому консульству они подъехали с опозданием на две минуты и вбежали в помещение. Там уже не оказалось никого, кроме письмоводителя. Майор положил перед ним на конторку свою визитную карточку и сказал по-русски:

— Так вот, чем скорее вы завизируете паспорт этого молодого человека для поездки в Петербург…

— Но, милостивый государь, я не имею на это права, а консул только что уехал.

— Куда?

— За город. Он там живет.

— И вернется…

— Не раньше завтрашнего утра.

— Дьявол! Впрочем, послушайте, я майор Джексон… он меня знает, меня все знают. Завизируйте этот паспорт сами. Скажите ему, что вас попросил майор Джексон, и все будет в порядке.

Но склонить письмоводителя на такое ужасающее нарушение правил не было никакой возможности. Он чуть не упал в обморок при одной мысли об этом.

— Ну ладно, тогда сделаем так, — сказал майор, — вот сбор за визу и марки, завизируйте его завтра и отправьте почтой.

Письмоводитель нерешительно проговорил:

— Он… ну что ж, может быть он завизирует ваш паспорт, и тогда…

— Может быть? Безусловно завизирует! Он знает меня, меня все знают.

— Хорошо, — сказал письмоводитель. — Я передам ему ваши слова, — казалось, он растерялся, уже готов был уступить и лишь робко добавил:

— Но… но вы знаете, что окажетесь на границе на целые сутки раньше, чем туда придет паспорт? А там ведь так долго и подождать-то негде.

— И почему вы решили, что мы будем ждать? И не подумаем!

Письмоводителя едва не хватил удар, и он воскликнул:

— Бог с вами, сударь! Ведь не хотите же вы, чтобы мы переслали его прямо в Петербург?

— А почему бы нет?

— А его владелец будет ждать на границе в двадцати пяти милях? Какая же ему тогда от паспорта польза?

— Ждать? Что за вздор? Откуда вы взяли, что он собирается ждать?

— Но вы же знаете, что без паспорта его задержат на границе!

— Ничего подобного. Главный инспектор меня знает, меня все знают. Я поручусь за этого юношу. Вы пошлете паспорт прямо в Петербург, гостиница Европейская, для майора Джексона. Скажите консулу, чтоб он не беспокоился, весь риск я беру на себя.

Письмоводитель помялся, затем предпринял еще одну попытку:

— Вы должны иметь в виду, сударь, что именно сейчас риск особенно серьезен. Вошел в силу новый указ.

— Какой?

— Десять лет Сибири за пребывание в России без паспорта.

— Мм… а, чтоб… — майор выругался по-английски, ибо русский язык слабоват при столь сложных обстоятельствах. Он задумался на минуту, однако сейчас же просиял и снова заговорил по-русски:

— Чепуха, все в порядке. Отправляйте его в Петербург, и делу конец. Я все улажу. Там меня все знают… все власти… все и каждый!

III

Майор оказался восхитительным спутником, и юный Пэрриш был от него в восторге. Его беседа искрилась солнечным светом и переливала радугой, освещая все вокруг, и все казалось веселым, бодрым, радостным; он был на диво оборотист и всегда знал, что, как и почему надо делать. Продолжительное путешествие показалось чудесным сном бедному юноше, который столько недель был одинок, заброшен, лишен дружеского участия и снедаем тоской по родине.