— Кто знает, кем еще придется работать. — Самандар взвесил в руках два меча — японские катаны с разными рукоятями. Он владел риото-дзукай — искусством фехтования двумя мечами одновременно.

Василий фехтовал двумя мечами довольно сносно, однако предпочитал классическое кэндо, одинаково хорошо владея японским нинто и русским мечом. Но с собой он взял более легкий нинто.

Они переоделись в комплекты Н-1, превратившие обоих в киношных ниндзя, рассовали по карманам наборы метательных пластин, препоясались мечами, и Василий вызвал Соколова:

— Веня, снимай команду и уходи. Возьми под личный контроль погреб в районе Савеловского.

— А вы как же? — с недоумением спросил Соколов, не реагируя на форму отцов-командиров. — Без охраны?

— Мы доберемся сами, чуть позже.

Соколов выдержал паузу, ожидая каких-либо объяснений, ничего не услышал и безмолвно исчез за дверью. Если он и догадывался о таинственной деятельности комиссаров «чистилища», то держал свои догадки при себе.

Самандар дал указания своей команде по рации, никаких проявлений любопытства и сомнений не услышал и остался доволен. Его парни с удовольствием играли в эти игры, проникшись уверенностью, что воюют не ради славы, а ради восстановления справедливости. Точно так же были уверены в своем праве карать негодяев, подонков, бандитов, убийц и бойцы соколовского мейдера. Они не знали, что их бравый комиссар Василий Котов стал задумываться о правомочности своих действий, об истинности поставленной цели и о путях ее достижения. В душе его давно пророс и распустился бутон сомнения в том, что с преступностью и насилием можно справиться ответным насилием, адекватным свершенному злу. Но и не делать ничего вовсе, не отвечать злу Василий не мог. И не хотел.

— «Тюбетейку» возьмешь? — предложил он спутнику генератор защиты от пси-излучения. — Мне она помогает.

Самандар кивнул.

— Не помешает. Ну, что, ганфайтер, присядем на до… — Он не договорил.

В глубине квартиры Юрьева что-то грохнуло, словно упал на пол и разбился стеклянный графин. И в ту же секунду в прихожую, где стояли Посвященные, с угрожающим гудением влетел рой пчел.

— Эт-то еще что такое?! — вытаращил глаза Василий на приближающийся мохнатый шар и, не раздумывая — пчелы ринулись на них, — вошел в тхабс.

Мир, в который их переместил тхабс, был им знаком: мир «подсферы А» — мир артефактов, вещей из искусственных материалов, в основном — памятников архитектуры. Городом место, где они очутились, назвать было трудно, скорее — скансеном, музеем под открытым небом, собравшим самые разные архитектурные творения: замки, крепости, церкви, минареты, зиккураты, храмы, построенные людьми, и гигантские сооружения, явно сработанные нечеловеческими руками. Среди них были и пирамиды. Но путешественникам по «розе» было не до созерцания местных красот.

— Пчелы мне пригрезились или были на самом деле? — после минутной оценки местности спросил Василий. — Что это было?

— Атака ликвидатора, — хладнокровно отозвался Самандар. — Собрать рой, закодировать его на определенные действия мог только он.

— А если это сделал Бабуу-Сэнгэ? Или сам Юрьев? Оставил, так сказать, сторожа.

— Может быть, и Бабуу, — согласился Вахид Тожиевич. — Но Юрьеву нет смысла оставлять таких экзотических сторожей, да и напали пчелы на нас с большим запозданием.

— Ладно, проверим по возвращении. Идем дальше. Попробую нацелить тхабс таким образом, чтобы он высадил нас в реальности, где сидит Стас… если только он в «розе».