— Господи, Боб!

Боб не мог говорить, он неуклюже вывалился из машины и направился к обочине, но его вырвало прямо на дороге. Громко сигналя, мимо них пролетел огромный грузовик. Задыхаясь, Боб ухватился за дверцу «Блейзера».

Приступы рвоты не прекращались, и Бобу казалось, что у него внутри сжимается и разжимается огромный кулак.

Брайан быстро вышел из машины и склонился над корчившимся в судорогах другом, пытаясь приподнять его.

— Что случилось, дружище?

Боб тупо уставился на дорогу. «Вайпер» был уже в полумиле от них и несся вперед, словно ветер.

— Ты видел?

— Что?

— Они были… — Боб не знал, что сказать. О том, что он увидел, нельзя говорить никому, даже Брайану. Если об этом узнает начальство, его просто отправят к психиатру и занесут в черный список. Он бессильно прислонился к капоту машины. Ведь он офицер полиции штата Нью-Йорк и находится при исполнении служебных обязанностей, а следовательно, не имеет права показывать свою слабость перед людьми. Могут подумать, что он просто напился.

Яростно гудя, мимо прошла еще одна машина. Боб с трудом забрался в кабину.

— Наверное, съел за завтраком какую-нибудь дрянь, — сказал он усевшемуся рядом Брайану.

— Ты жаришь яичницу желтками вверх?

— Всегда. Это полезно для сердца.

— Зато вредно для желудка. Возможно, это сальмонелла. Если жарить яичницу так, как ты, можно запросто подцепить эту гадость.

Боб посмотрел вдаль. «Вайпер» успел превратиться в далекую точку на горизонте, а через мгновение и вовсе исчез. Боб уже настолько пришел в себя, что захотел узнать, что же все-таки произошло. Он взял микрофон и включил его.

— Два-два-восемь. Мимо нас только что на бешеной скорости промчался красный «Додж Вайпер», он движется на север, если, конечно, это можно назвать движением.

Раздался щелчок и незнакомый голос ответил:

— Мы все поняли и благодарим за сообщение.

Полицейских постоянно перебрасывали в разные точки, поэтому Боб не удивился, услышав незнакомый голос из патрульной машины.

— Не надо было закладывать этого парня. — Брайан пребывал в полном неведении относительно того, что увидел его друг.

— Черт с ним. Он мчится на бешеной скорости. Не менее ста пятидесяти миль. Это квалифицируется как злоупотребление привилегиями.

Брайан рассмеялся.

— Все вы такие. Предатели до мозга костей.

Желудок Боба стал потихоньку успокаиваться, и он уже стал подумывать о чашечке кофе.

— Ну как? Пришел в себя, приятель? — спросил Брайан.

— У тебя когда-нибудь были галлюцинации?

— Пару раз были. Я видел сказочного дракона в телефонной будке.

— А как насчет ретроспекции? Кажется, по-научному это называется именно так. Например, если человек долго принимал наркотики, а потом бросил, но вдруг у него снова начинаются галлюцинации…

— Нет, такого со мной не случалось.

— Похоже, со мной произошло что-то в этом роде. В «Вайпере» я вдруг увидел… Я подумал… Ох, черт! — Боб выдавил жалкую усмешку: — Проклятая курица!

— Какая курица?

— Та самая, что снесла яйцо, которым я отравился. — Они оба рассмеялись. — Чашечка чая или кофе с печеньем сразу поставит меня на ноги.

Во Вьетнаме Боб принимал столько наркотиков, что, казалось, они выходят у него вместе с потом. Но тогда иначе было нельзя. Боб командовал разведротой, с которой уходил на долгие недели в самую чащу джунглей. Вьетнамцы прятали рис в норах, но у его людей таких тайников не было.