Отказаться выслушать ее, так и не узнав, чего можно ожидать от этого человека, показалось Сирене непростительной глупостью. Ей захотелось это выяснить отнюдь не ради праздного любопытства. Кивнув, девушка посторонилась, пропуская Перли в комнату, и закрыла за ней дверь.

Перли обошла гостиную, остановила взгляд на открытой двери, ведущей в спальню, нисколько не скрывая, что ей это интересно. На стуле она увидела рубашку, оставшуюся там со вчерашнего вечера. На середине кровати, где только что лежали Вард с Сиреной, валялись две подушки.

Перли обернулась.

— Ну? — сказала она. — Может, ты предложишь мне чего-нибудь выпить?

— Извини, у меня ничего нет. Вард допил кофе, который принес утром Санчо.

— Я имела в виду что-нибудь покрепче. Здесь рядом салун, и ты могла бы без труда раздобыть выпивку. Впрочем, не беспокойся, мы с тобой не на светском рауте.

— В таком случае, я не стану предлагать тебе присесть, — ответила Сирена. Сложив руки на груди, она ждала, когда Перли перейдет к делу.

Бледное лицо Перли исказилось от внезапного приступа гнева. Она с отвращением посмотрела на Сирену.

— Думаю, ты не останешься такой спокойной, когда узнаешь, что человека, с которым ты живешь, обвиняли в попытке убийства, перед тем как он приехал в Криппл-Крик.

Сирена остолбенела, почувствовав, как кровь отхлынула от лица. Заметив удовлетворенную ухмылку Перли, она сказала:

— Ты лжешь.

— Нет. Уверяю тебя, это правда. Варда посадили в тюрьму и судили за убийство моего мужа.

— Твоего мужа?

— Жутко, правда? Даже не верится. Иногда это кажется невозможным даже мне. Рассказать тебе, как все было?

Сирена молча указала на одну из кушеток. Кокетливо расправив юбки, Перли опустилась на нее.

— Они были партнерами, понимаешь? Вард и мой муж владели одной из лучших фирм в Натчезе. Кроме того, они крепко дружили с самого детства, приходились друг другу почти братьями. Когда родители Варда умерли, родители Джима помогли ему. Потом, повзрослев, они оба стали ухаживать за мной.

— Тогда почему он это сделал? Что же случилось? — В голосе Сирены послышался ужас. Она сжала кулаки с такой силой, что побелели ногти.

— Джим, так звали моего мужа, первый сделал мне предложение, а Вард, как истинный джентльмен, удалился, увидев, что в меня влюбился его лучший друг. Он бы никогда не позволил себе отобрать у Джима невесту, хотя, видит бог, я давала ему для этого много поводов. У Варда тоже были серьезные намерения, честное слово, но он всегда и во всем уступал Джиму. Он знал, что он сильнее Джима, я имею в виду — характером. Думаю, неприятности начались из-за того, что Джим тоже это понимал.

— Но если ты любила Варда и не сомневалась в серьезности его намерений, почему же ты не отказала его другу?

— Ты не понимаешь. Они оба были очень состоятельными людьми, оба принадлежали к городской элите, оба считались красавцами. Как же мне завидовали девчонки! Меня тогда звали не Перли. Боже, моя мать бы в гробу перевернулась, если бы узнала, что у меня теперь такое вульгарное прозвище. Мы тоже были аристократами, но не такими богатыми, скорее совсем небогатыми. Я не имела права позволить себе отказаться от такого предложения ради того, что могло никогда не произойти. Я отказывала Джиму сколько могла, но Вард все не приходил. Он не сделал мне предложения, даже когда я заманила его ночью в сад, в день, когда мне исполнилось восемнадцать лет. Он все время говорил о том, каким хорошим мужем мне будет Джим. Я на него так разозлилась, что дала Джиму согласие в тот же вечер. Мы поженились. Вард был замечательным человеком, и поцелуй, который он мне подарил после церемонии, оказался гораздо прекраснее того, что произошло позже, в нашу первую брачную ночь.