|
Признак недавно умершего - они выставляют клыки, где надо и где не надо. Любят пугать. - Не имею права оставить пост. У меня всего лишь был перерыв. - Примерно такого ответа я и ждала. Он снова усмехнулся. Я вошла в полумрак клуба. Приемщица святынь ждала меня у входа. Я отдала ей крест, она мне - квитанцию. Нельзя сказать, чтобы честный обмен. Жан-Клода видно не было. Кэтрин стояла на сцене. Она была неподвижна, глаза расширены. На лице ее было то открытое ранимое выражение, которое бывает у спящего, как на лице ребенка. Длинные медные волосы блестели в свете ламп. Глубокий транс я могу узнать с первого взгляда. - Кэтрин! - выдохнула я ее имя и бросилась к ней. Моника сидела за нашим столом и смотрела на меня. И на лице ее была ужасная понимающая улыбка. Я была уже рядом со сценой, когда за спиной Кэтрин появился вампир. Он не вышел из-за занавеса, он просто, черт бы его драл, появился. Впервые я поняла, как люди должны это воспринимать. Как волшебство. Вампир смотрел на меня. Волосы у него были - золотой шелк, кожа - слоновая кость, глаза - бездонные озера. Я закрыла глаза и затрясла головой. Этого не может быть. Таких красивых не бывает. Голос его после лица показался совершенно ординарным, но это была команда. - Позовите ее. Я открыла глаза и увидела, что весь зал смотрит на меня. Посмотрев на пустое лицо Кэтрин, я уже знала, что будет, но попыталась, как невежественный клиент. - Кэтрин, Кэтрин, ты меня слышишь? Она не шевельнулась, лишь едва заметно было ее дыхание. Она была жива, но надолго ли? Вампир погрузил ее в глубокий транс. Это значило, что он в любой момент может ее позвать, и она придет. С этого момента ее жизнь принадлежит ему. Как только она ему понадобится. - Кэтрин, прошу тебя! Я ничего не могла сделать - вред уже был причинен. Проклятие! Нельзя было мне ее здесь оставлять, нельзя! Вампир коснулся ее плеча. Она заморгала, осмотрелась в удивлении и испуге. Нервно засмеялась: - Что случилось? Вампир поднял ее руку к своим губам. - Вы под моей властью, моя прекрасная дама. Она снова рассмеялась, не зная, что он говорит чистую правду. Он отвел ее к краю сцены, и два официанта помогли ей сесть в кресло. - У меня голова кружится, - пожаловалась она. - Ты была великолепна! - потрепала ее по руке Моника. - А что я делала? - Я тебе потом расскажу. Представление еще не кончилось. Я уже знала, что я в опасности. Вампир на сцене смотрел на меня. Я кожей ощущала вес этого взгляда. Его сила, воля, личность, что бы оно ни было, ломилось в меня. Мурашки ползли по коже рук. - Я - Обри, - сказал вампир. - Скажите мне свое имя. У меня сразу пересохло во рту, но имя - это неважно. Он его мог и так знать. - Анита. - Анита! Как мило! У меня подогнулись колени, уронив меня в кресло. Моника смотрела на меня огромными и жадными от предвосхищения глазами. - Идите сюда, Анита, поднимитесь ко мне на сцену. Голос у него не был так хорош, как у Жан-Клода. Просто не был - и все тут. В нем не было той текстуры, но разум за ним был таким, какого мне не приходилось ощущать. Он был древним, ужасно древним. И от силы этого разума у меня ныли кости. - Идите! Я только трясла головой - и больше ничего не могла. Ни слов, ни настоящих мыслей, но я знала, что не могу подняться из кресла. Если я поднимусь к нему, то подпаду под его власть, как только что Кэтрин. Блузка у меня на спине пропиталась потом. - Идите же, ну! Я стояла и не могла вспомнить, как встала. Господи, помоги мне! - Нет! - Я впилась ногтями в ладонь. |
