|
Губы отъехали назад, обнажив клыки. Кто-то из официантов попытался подняться на сцену. Вампир зашипел на него, брызгая слюной себе на подбородок. Ничего человеческого в нем не осталось. Он навалился на меня ослепляющей волной голода. Я приставила к его сердцу серебряный нож. По груди его побежала струйка крови. Он зарычал, лязгая клыками, как пес на цепи. Я вскрикнула. Ужас разорвал чары его власти. Остался только страх. Он рванулся ко мне, натыкаясь на острие ножа. Кровь закапала у меня по пальцам и рукаву блузки. Его кровь. Вдруг возник Жан-Клод. - Обри, отпусти ее. Вампир заревел глубоким горловым звуком. Рев зверя. - Уберите его от меня или я его убью! Мой голос срывался на писк от страха, как у девчонки. Вампир попятился, полосуя клыками собственные губы. - Уберите его! Жан-Клод мягко заговорил по-французски. Хоть я и не понимала слов, голос был мягкий и успокаивающий, как бархат. Жан-Клод наклонился, продолжая тихо говорить. Вампир зарычал и махнул рукой, схватив Жан-Клода за запястье. Он ахнул, и это было похоже на боль. Убить его? Успею я всадить нож раньше, чем он перервет мне горло? Насколько он быстр? Казалось, мысль у меня работает неимоверно быстро. Как будто в моем распоряжении было все время мира, чтобы решать и действовать. Вес вампира на моих ногах стал тяжелее. Голос его прозвучал хрипло, но спокойно. - Можно мне теперь встать? Лицо его снова стало человеческим, приятным, красивым, но эта иллюзия больше не работала. Я видела его без маски, и это зрелище останется со мной навсегда. - Вставайте. Медленно. Он улыбнулся тонкой самоуверенной улыбкой и поднялся с меня медленно, как человек. Жан-Клод махнул ему рукой, и он отошел к занавесу. - Вы не пострадали, ma petite? Я посмотрела на окровавленный нож и помотала головой. - Не знаю. - Этого не должно было случиться. Он помог мне сесть, и я ему не мешала. Зал затих. Публика понимала, что что-то случилось не предвиденное. Они увидели правду под чарующей маской. И много было в зале бледных перепуганных лиц. Правый рукав у меня повис, оторванный. - Пожалуйста, спрячьте нож, - попросил Жан-Клод. Я посмотрела на него, впервые глядя в его глаза и не чувствуя ничего. Ничего, кроме пустоты. - Мое слово чести, что вы покинете этот дом в целости и сохранности. Спрячьте нож. Только с третьей попытки я вложила нож в ножны - так у меня руки дрожали. Жан-Клод улыбнулся мне крепко сжатыми губами. - Теперь мы сойдем с этой сцены, - сказал он. Он поддерживал меня, помогая стоять. Если бы его рука не подхватила меня, я бы упала. Он крепко держал меня за левую руку, и его кружева терлись о мою кожу. Вовсе они не были мягкими. Вторую руку Жан-Клод протянул к Обри. Я попыталась вырваться, и он шепнул: - Не бойтесь, я вас защищу. Клянусь вам. Я поверила, сама не знаю почему. Может быть, потому, что больше верить было некому. Он вывел меня и Обри на авансцену, и его бархатный голос накрыл толпу: - Мы надеемся, вам понравилась наша маленькая мелодрама. Очень реалистично, не правда ли? Публика беспокойно заерзала, на лицах ясно читался страх. Он улыбнулся в зал и отпустил руку Обри. Расстегнул мой рукав и закатал его, обнажив шрам от ожога. Темное пятно креста выделялось на коже. Публика молчала, все еще не понимая. Жан-Клод отодвинул кружева у себя на груди, показав собственный крестообразный ожог. Момент ошеломленного молчания, и потом - грохот аплодисментов по всему залу. |
