|
- А что с Моникой? Здесь он улыбнулся, показав клыки. Мои слова его искренне позабавили. - Вы волнуетесь за ее безопасность? Тут мне стукнуло - этот неожиданный девичник, на котором были только мы трое. - Она должна была заманить сюда меня и Кэтрин! Он кивнул - опустил и поднял голову. Я хотела пойти обратно и дать ей в морду. И чем больше я об этом думала, тем эта мысль мне больше нравилась. И тут как по волшебству она вошла в разрез занавеса. Я улыбнулась ей, и мне было хорошо. Она застыла в нерешительности, глядя то на меня, то на Жан-Клода. - Все идет по плану? Я шагнула к ней, Жан-Клод схватил меня за руку. - Не трогайте ее, Анита. Она под нашей защитой. - Клянусь вам, сегодня я ее пальцем не трону. Я только хочу ей кое-что сказать. Он отпустил мою руку - медленно, будто не знал, стоит ли это делать. Я подошла к Монике вплотную, чуть не касаясь ее, и прошептала прямо ей в лицо: - Если что-нибудь случится с Кэтрин, я увижу твою смерть. Она криво улыбнулась, уверенная в своих защитниках. - Они вернут меня обратно как одну из них. Я почувствовала, как качнулась моя голова - чуть влево, чуть вправо, медленным точным движением. - Я вырежу тебе сердце. - Я все еще улыбалась, наверное, просто не могла остановиться. - Потом я его сожгу и выброшу пепел в реку. Ты меня поняла? У нее дернулось горло вверх-вниз. Кварцевый загар приобрел слегка зеленый оттенок. Она кивнула, глядя на меня, как на страшилище. Я думаю, она мне поверила. Правильно сделала. Терпеть не могу зря тратить хорошие угрозы. 8 Я смотрела, как такси Кэтрин сворачивает за угол. Она не повернулась, не помахала, ничего не сказала. Завтра она проснется со смутными воспоминаниями, как повеселилась с подружками. Хотелось бы мне думать, что она вне опасности, но это был бы самообман. В воздухе густо пахло дождем. Уличные фонари блестели на тротуаре. Воздух так тяжел, что дышать, казалось, было невозможно. Лето в Сент-Луисе. Отличное время. - Мы пойдем? - спросил Жан-Клод. Он стоял, сверкая в темноте белоснежной сорочкой. Если сырость его беспокоила, он этого не показывал. Обри стоял в тени возле дверей. Единственный свет на него падал с багровой неоновой вывески клуба. Он улыбнулся мне окрашенным в алое лицом, а тело было скрыто в тени. - Слишком наиграно, Обри, - сказала я. Улыбка его дрогнула: - Что ты имеешь в виду? - Ты похож на Дракулу из малобюджетного фильма. Он слетел по ступеням с тем непринужденным совершенством, которое присуще только по-настоящему старым. Уличные фонари осветили перекошенное лицо, сжатые в кулаки руки. Жан-Клод встал перед ним и заговорил тихим успокаивающим шепотом. Обри отвернулся, резко пожав плечами, и заскользил по улице. Жан-Клод повернулся ко мне. - Если вы будете продолжать его дразнить, он дойдет до точки, откуда я не смогу его повернуть. И вы умрете. - Я думала, вам поручено доставить меня к этому Николаосу. Он нахмурился. - Так и есть, но я не стану жертвовать жизнью, защищая вас. Вы это понимаете? - Теперь да. - Отлично. Пойдемте? Он показал рукой вдоль улицы, куда удалился Обри. - Мы пойдем пешком? - Здесь недалеко. - Он протянул мне руку. Я посмотрела на нее и покачала головой. - Анита, это необходимо. Иначе я не предложил бы. - Почему необходимо? - Эта ночь не должна стать известной полиции, Анита. Возьмите мою руку, изобразите обезумевшую женщину со своим любовником-вампиром. |
