– Тайн? – изумился Рулман. – В каком смысле? Что нам скрывать?

– Я говорю о проекте. И еще о том преступлении, из‑за которого Земля стремится заполучить колонистов обратно. В особенности вас, доктор.

– Но… э‑э… это знают все, Дональд. Это же общеизвестный факт.

– Возможно, что и так. Но вот незадача – мне‑то он неизвестен! И большинство колонистов, считая этот факт общеизвестным, ограничивается косвенными намеками. Словно это шутка, которую должны знать все. Между тем, половина второго поколения на Ганимеде имеет самое туманное представление о прошлом. А это опасно.

Рулман откинулся на спинку кресла и довольно долго молчал.

– Дети часто не задают вопросов, даже если не знают на них ответов, – пробормотал он. Обвинения Свени ошеломили его больше, чем признание. – Они любят делать вид, что знают ответ, даже если это не так. Это поднимает их в собственных глазах.

– И дети, и шпионы, – сказал Свени, – не могут задавать некоторые вопросы, и почти по одинаковой причине. И чем меньше знают дети, тем больше шансов у шпиона остаться незамеченным среди взрослых.

– Я начинаю понимать, – протянул Рулман. – Мы считали, что защищены от нападения и шпионов, потому что землянину не выжить здесь без специального оборудования, которое легко засечь. Беспечность мы сделала нас легко уязвимыми.

– Именно так. Наверное, если бы мой отец остался жив, он бы позаботился, чтобы такого не случилось. Он разбирался в таких вещах. Хотя какое это теперь имеет значение?

– Нет, – возразил Рулман. – Это очень важно. Хотя твоего отца нет с нами, возможно, он дал нам орудие, чтобы исправить положение.

– Вы имеете в виду меня?

– Да. Кто бы ты ни был – в тебе его гены. Я начинаю надеяться. Что мы должны предпринять?

– Сначала, – попросил Свени, – расскажите, как возникла эта колония. И все остальное!

8

Это был долгий рассказ. Все началось с Управления.

До начала межпланетных полетов было еще далеко, когда большие города Америки потеряли контроль над транспортными проблемами. Городские власти, хотя и трепетали перед разгневанными избирателями – пешеходами и водителями, не располагали нужными средствами.

И тогда появилась наделенная обширными полномочиями полуобщественная организация – Управление транспорта. Оно возвело и поддерживало в рабочем состоянии такие транспортные сооружения, как Голландский и Линкольнский тоннели, мост Джорджа Вашингтона, аэровокзалы Тетесборо, Ла‑Гуардиа, Айд‑лин, Ньюарк. Не говоря уже о более мелких транспортных узлах и магистралях. Вскоре оно уже владело дорогами на огромной территории – от Флориды до границы штата Мэн – и взымало пошлину за проезд. Только взбунтовавшиеся землевладельцы еще продолжали сопротивляться засилью могущественного синдиката транспортных королей, обстреливая автострады из охотничьих ружей.

В отличие от других частных фирм, Управление пользовалось защитой закона. Оно самостоятельно устанавливало и собирало пошлины. Этому не препятствовали федеральное правительство и Конгресс, так и не приведший в действие закон, по которому размеры пошлин должны уменьшаться после выплаты амортизации.

Часть сборов шла на строительство новых сооружений – не столько разрешающих транспортные проблемы, сколько увеличивающих поток пошлин, и без того ежегодно возрастающий на двадцать процентов.

Управление с самого начала имело право нанимать работников для поддерживания порядка на принадлежащей ему территории. И по мере того, как росло Управление, росли и его полицейские силы.