|
– Ублаготвори.
– Как вас ублаготворить-то?
– Изништожь пономаря с кладбища.
– Да что вы в самом деле, оглашенные! Говорю вам, вот что за это будет.
Священник снова привел все резоны, мужики снова все выслушали, и снова началось молчание.
– Ну, как же? – спросил священник.
– Да так же, батюшка, одно слово: ублаготвори, мы тебе всякое удовольствие предоставим; а не хочешь, так и толковать больше нечего.
Так и разошлись.
«Успокоятся», – думал священник, а крестьяне думали другое.
II
На другое утро священник встал позже обыкновенного, взглянул в окно; на дворе дождь теплый, частый, благодатный льет как из ведра, и по лужам ходят большие пузыри, предвестники, что дождь разошелся и еще долго не устанет.
И в самом деле, проливной дождь не переставал идти двое суток. Насилу на третье утро, к рассвету, немножко развлдрило. В это же утро, на самой зорьке, полусонная батрачка разбудила матушку попадью и, поманив ее за дверь, сказала, что к ним чуть не всем миром нагрянули мужики с церковным сторожем и стоят все на выгонце перед садом и требуют к себе батюшку.
На дворе было еще очень рано; на востоке алела яркая полоса зари, и от мокрой травы поднимался довольно густой пар; все предсказывало влдро.
Выйдя на крыльцо, священник увидел церковного сторожа и двух крестьян, особенно настаивавших на «изничтожении» пономаря, – на всех их, что говорится, лица не было. Эта депутация не дала священнику сделать ни одного вопроса, и все в один голос заговорили: «Беда, выручай нас, батюшка, отец Лидор, выручай!»
Отец Илиодор так и подпрыгнул: что, говорит, светы, такое?
– Ой, и не спрашивай! Беда неминучая.
– Да что, что такое? – добивался священник.
– Мы ведь тебя не послушались.
– Ну?
– Ну, а могила-то и того…
– Какая могила? Что вы городите?
– Да пономарева-то могила… и того!
– Ну!
– И рассыпалась.
– Да ну!
– Обвалилась; дождем ее, знаешь, полило, она и провалилась.
Священника как варом обдало.
– Да вы это… твари первозданные, вы это что же такое наделали? – спросил он, собравшись с силой.
– Поди ж вот, бачка, Бог попутал.
– Да что вы сделали-то, варвары? Говорите толком, что сделали?
– Что? Знамо, вырыли.
– Пономаря!
– Ну, пономаря же, известно. Как его, бачка, теперь назад вложить, потому мы уж на это согласны?
– А?!
Священник так и присел.
– Дождь ишь заливает совсем.
– Пропащие вы теперь люди, братцы.
– То и есть – пропащие. Вызволи, бачка, пожалей сирот малых.
– Да как я вас вызволю?
– Покрой наш грех. |
